Большая книга заговоров

Мальчик с громким криком пулей выскочил из сарая! Не понимая, в чем дело, из сарая выбежал Павел. Долго он пытался выяснить у Стефана, что его так напугало, но Стефан только невнятно бормотал, показывая рукой на дверь сарая. Наконец, уяснив, что в сарае кто-то есть, Павел с опаской вошел внутрь. «Ну, что тебя здесь испугало?» – спросил он товарища. «Корова, корова, – бормотал Стефан. – Да ты на вымя, на вымя посмотри!» Наконец Павел увидел: жаба сидела на прежнем месте и даже не пыталась скрыться.

«Ах ты, ведьма!»– негодующе крикнул Павел и, схватив палку, стоящую в углу, ловко поддел жабу и отбросил ее к выходу из сарая. «Бей ведьму!»– пронзительно кричал Павел и начал судорожно колотить палкой по жабе. От одного из ударов жаба перевернулась на спину. Она лежала кверху животом, нелепо подергивая лапами. Из рассеченного рта показалась кровь – она была красного цвета!

«Стефан, смотри – кровь! – крикнул Павел. – Да она и впрямь ведьма. Бей ее!»

Мужество вернулось к Стефану, и он, схватив другую палку, присоединился к Павлу. Впечатление было такое, что бил он по резиновому мячу. Жаба же продолжала шевелиться, пытаясь перевернуться на живот.

Поняв, что добить жабу палками не удается, Павел бросился в сарай и, вооружившись вилами, подскочил к жабе. Высоко подняв вилы над головой, он резко пронзил жабу! Несколько мгновений она еще шевелилась, но потом затихла, только красная кровь продолжала сочиться из ран.

«Ну, вот и все. Конец ведьме», – сказал Павел, и, поставив вилы и палки в сарай, ребята побежали к озеру.

Вдоволь накупавшись, мальчики возвращались домой, успев позабыть об утренней схватке. Вспомнили о ней только при приближении к дому Павла.

«Слушай, – сказал Павел приятелю, – пойдем посмотрим, что стало с жабой».

Подойдя к сараю, ребята с удивлением обнаружили, что ее на прежнем месте нет. Поискав ее какое-то время, приятели отправились по домам.

Проснулся Стефан от громкого стука в окно. Некоторое время он лежал затаив дыхание, соображая, кто бы это мог быть. Пока Стефан соображал, дверь хаты открыл проснувшийся отец, и хата огласилась громким женским плачем. На пороге хаты, вся растрепанная, стояла и билась в рыданиях мать Павла.

Из сбивчивого рассказа женщины выяснилось, что ее сын Павел несколько минут назад умер.

Ничто в тот вечер не предвещало трагического исхода. Поужинав, мать с сыном (а жили они одни, отец Павла погиб на фронте) готовились лечь спать, как в окно кто-то негромко постучал.

Мать Павла подошла к окну, несколько мгновений всматривалась в темноту, но никого не увидела.

«Кто здесь?»– испуганно сказала она. «Завтра в город едете?»– спросил незнакомый женский голос из темноты. «Нет».

Только мать Павла произнесла это слово, как страшный крик сына заставил ее обернуться. Ее сын, который минуту назад был жив и здоров, сейчас лежал на полу. Дикая боль корежила его тело, руки судорожно теребили одежду. Сын умирал, а его мать стояла, пораженная ужасом, и ничем не могла ему помочь. Павел умер на ее глазах.

Помимо смерти Павла жителей села взволновало другое событие, о котором стало известно утром.

В селе проживала женщина преклонных лет, которую все селяне почитали ведьмой, за глаза называли «выдрой» и старались, по возможности, с ней не связываться. На следующее утро после смерти Павла по селу пополз слух, что «выдра» у себя в сарае упала на вилы, да так неудачно, что проколола себя насквозь тремя зубьями. Вдобавок и губы себе разбила. Другая на ее месте сразу бы умерла, а эта нет – оклемалась, хотя и перестала выходить из дома.

Виктор Агапов (Санкт-Петербург)

Эту вырезку из газеты «НЛО», где напечатано письмо Виктора Агапова, мне прислали мои ученики с просьбой, по возможности, прокомментировать этот случай, произошедший после войны на Украине.

Прежде чем это сделать, я долго думала, да и теперь не уверена, правильно ли поступаю, по существу, нарушая данное когда-то бабушке слово, так как в моем ремесле есть вопросы, на которые наложен запрет: не открывать тайны некоторых «дел» людям, не достигшим высших ступеней необходимых знаний. Этот запрет породил «устав» ведовства, основанный на горьком опыте многих поколений «знающих», или, как теперь нас называют, мастеров, ведунов, знахарей и т. д. Ведь если теперь наука всего мира изучает и уважает уникальные способности отдельных людей, то раньше их просто истребляли…

Уверена, что многим из вас доводилось слышать истории о тех, кто мог превратиться в свинью, колесо, волка и т. п. Очевидцы подобных превращений клялись Святой Церковью и иконами, что это чистая правда. Непонятного много, оно пугает, потому что необъяснимо. И даже если объяснить, все равно остаются сомнения: а нет ли здесь шарлатанства или чертовщины?