Большая кража

В доме был также высокотехнологичный винный погреб с контролем температуры, гигантская кухня, которой позавидовал бы любой шеф-повар, и полностью оснащенный спортивный зал. В одной из комнат размещался домашний кинотеатр, более роскошный и лучше оснащенный, чем просмотровый зал крупного киномагната. В кинозале имелось как самое современное электронное оборудование, так и ряд старомодных проекторов для показа старых классических фильмов, снятых на пленку 16 и 35 миллиметров. Обширная фильмотека хранилась в соседнем помещении с температурным контролем.

Как я и говорил. Совершенно потрясающий дом. Обставленный и украшенный невероятно богатой особой, которой нравилось тратить на него деньги. И Майкл проявил по-настоящему хороший вкус, совершил выгодную сделку, выбрав себе статусную супругу. Она не была глупой красоткой с имплантами, бывшей стриптизершей, позже взявшей второе место на конкурсе «Мисс Манго 2015». Нет, Майкл женился на наследнице одного из богатейших состояний Америки. Жена Майкла была женщиной с прекрасным воспитанием, изысканным вкусом – и огромным собственным трастовым фондом.

Так что, присмотревшись, можно было понять, что у Майкла Хобсона было все. Его даже нельзя было за это ненавидеть, поскольку он жертвовал много средств на детей и тому подобное. Его действительно можно было принять за героя современной городской легенды, и он в самом деле казался таким, каким все его считали, – по-настоящему хорошим человеком. Таким парнем, кого не могли испортить большие деньги. Живой святой.

Тем не менее я убил его.

Некоторым парням нравится убивать. Я к ним не отношусь. В смысле, если этому суждено случиться, если пора смываться или проваливается дело – о’кей, простите, больше повезет в следующей жизни. Но на самом деле мне не нравится убивать. И я понимаю, это должно меня беспокоить. Но не беспокоит. Прямо перед этим я как будто перестаю быть собой. На меня накатывает Тьма – как психическая броня. Я оказываюсь внутри ее и уже не сам творю все дела. Словно я смотрю фильм в маленьком темном кинотеатре. Не то чтобы меня это забавляло, обычно я сначала ищу какой-то другой выход.

На сей раз я особо и не пытался. С Майклом Хобсоном другого способа не было. А что более важно, этот гнусный подонок заслуживал смерти. И я не возражал против того, чтобы он умер.

Он все упростил. Не потому, что сам напросился. Но была середина ночи, и он только что прилетел из Абу-Даби – с какой-то конференции. Приехав домой, он не пошел наверх повидаться с женой. Никакого «Привет, милая, я приехал», это не про Майкла Хобсона. Он, как всегда, отправился прямиком в свой звуконепроницаемый кабинет, сел за стол и принялся за работу.

Должно быть, он устал. Так устал, что сел спиной к двери, рассчитывая на систему охраны. Должен сказать, это почти всегда промах. Для Майкла уж точно. Он включил систему и решил, что на этом все кончается.

Для него так оно и случилось.

Майкл сидел за столом, уставившись в экран компьютера, и изо всех сил пытался сосредоточиться, он смертельно устал и не услышал бы меня, даже если бы я пришел с духовым оркестром. Как я уже говорил, чересчур легко, и это всегда выбивает меня из колеи. Итак, на несколько секунд я остановился в дверном проеме и осмотрелся по сторонам.

Система охраны была хорошей. Однако не настолько хорошей, чтобы я не смог взломать ее. Что я и сделал. Это было высокотехнологичное оборудование, но в целом стандартное. Удивительно, как много дерьма продают людям, которые могли бы позволить себе что-нибудь получше. Во всяком случае, никаких сюрпризов не было, и я не сомневался, что отключил все датчики, камеры, всю систему. Но я потратил какое-то время, чтобы оглядеть кабинет и удостовериться.

Майкл сделал свою берлогу по высшему классу. Красивая комната, отделанная во вполне определенном мужском вкусе – классическая кожа и темное дерево – безо всякой оглядки на затраты. Две стены от пола до потолка занимали книжные полки из красного дерева, заполненные юридической литературой и другими справочными изданиями. Одна стена, полностью застекленная, выходила на лесистый откос, спускающийся к проливу Лонг-Айленда. На стене напротив окна висела картина, которую я тотчас узнал. Это была одна из эротических картин Эдуара Анри Авриля. Некоторые из них продаются по приличной цене. На ней был изображен зрелый мужчина, а с ним – совсем молодой. Она была похожа на оригинал. Я не заметил никаких дополнительных мер безопасности и успокоился. Закрыв за собой дверь, я перевел дух. А потом…

На меня надвинулась Тьма. Я погрузился в нее.

Я смотрел, как мои ноги бесшумно движутся по полу. Я подошел ближе… Майкл Хобсон продолжал пялиться на экран компьютера, словно от него зависела его жизнь. Не зависела. Но это помогло мне прикончить его.