«Из анализа действий противника чувствовалось, что в районе Белгорода его войсками руководят более инициативные и опытные генералы. Это действительно было так. Во главе группировки стоял генерал-фельдмаршал Манштейн» (
А штурмовики немцев один за другим поджигали советские танки. Этому способствовало использование специальных Ju-87G, вооруженных двумя 37-мм орудиями. Ханс-Ульрих Ру-дель:
«В первой атаке от точных выстрелов были выведены из строя четыре танка. К вечеру я подбил уже двенадцать... Злые чары были сняты, и мы получили, наконец, гибкое оружие, способное эффективно бороться с огромным числом советских танков».
«Мы с восхищением следили за действиями пикирующих бомбардировщиков, непрерывно атаковывавших русские танки. Одна задругой появлялись эскадрильи пикирующих бомбардировщиков и сбрасывали свой смертоносный груз на русские машины. Ослепительная вспышка показывала, что еще один танк противника «готов». Это повторялось снова и снова»
Так, из 13 танков КВ 203-го танкового полка 1-й ТА Катукова 8 были уничтожены прямыми попаданиями авиабомб еще до ввода полка в бой.
Возникла необходимость задействовать армии Степного фронта, а ведь перед началом операции планировалось использовать его позже в полном составе для контрнаступления. Теперь же резервные армии вводились в бой одна за другой для затыкания дыр.
На южном фасе курского выступа немцы начали наступление
4 июля в 15 часов, после короткой, но сильной артиллерийской подготовки и авиационного налета. Группировка имела в первой линии 48-й танковый корпус (3-я и 11-я танковые дивизии, гренадерская дивизия «Великая Германия», 161-я и 332-я пехотные дивизии) и наносила главный удар в направлении на Обоянь. Слева фланг механизированных частей прикрывал 52-й армейский корпус (57-я и 255-я пехотные дивизии).
Этим двум корпусам немцев первоначально противостояли три армии — 40-я, 6-я гвардейская и 1-я танковая.
Преодолевая неблагоприятную местность (территорию в районе прорыва между Сырцевом и Завидовкой прошедшие дожди превратили в болото) и сплошные минные поля, немцы три дня вели упорные бои с постоянно контратаковавшими советскими частями в районе сел Березовка — Круглик и высот
243,0 и 247,0.
Здесь 8 июля произошла первая в этой операции «Прохоров-ка». В 10.30 командующий Воронежским фронтом Н.Ф. Ватутин бросил против 48-го ТК немцев шесть танковых корпусов и — ах! Поражение. 1-я танковая армия М.Е. Катукова (6-й и 31-й танковые корпуса, 3-й механизированный корпус) и содействующие ей 2-й, 5-й и 10-й танковые корпуса потеряли в этот день 318 танков и 25 САУ (223 Т-34,44 Т-70,16 КВ, 15 «Черчилль», 19 Су-122, 6 Су-76), не сумев оттеснить немцев на исходные позиции.
И снова мы слышим: «Вот, мол, глупый Ватутин не послушался умного Катукова, советовавшего повременить с контрударом». Этих сентенций я не принимаю — танковые части в обороне должны придерживаться активной тактики, иначе какой от них там толк? Закопать по башни в землю? Однако никто не помешает немцам в таком случае обойти этот рубеж — статичная оборона не панацея. Правильнее будет говорить о том, что уровень подготовки советских танкистов и тактическая подготовка их командиров (того же Катукова, из которого сделали икону после войны) не соответствовал уровню «панцерваффен», а посему правильное решение командующего Воронежским фронтом на контрудар (превосходящими силами, на узком участке, по сходящимся направлениям) завершилось неудачей.
Пока 48-й корпус немцев «перемалывал» советские танковые части на обояньском направлении, Манштейн ввел в бой два других танковых корпуса — 2-й СС (танковые дивизии «Дас Райх», «Лейбштандарте Адольф Гитлер» и «Мертвая голова») и 3-й (6-я,
7-я, 19-я танковые и 168-я пехотная дивизии). Правый фланг группировки прикрывали два армейских корпуса — 42-й (39-я, 161-я и 282-я пехотные дивизии) и «Раус» (106-я и 320-я пехотные дивизии). 3-й танковый корпус и два армейских были сведены в оперативную группу «Кемпф».