Советские источники сообщают, что в первые же часы наступления передовые группы советских войск захватили многие долговременные оборонительные сооружения японцев еще до того, как их успели занять японские войска. Это соответствует действительности, вот только умалчивают те же источники о том, что японские войска не смогли занять свои укрепления не потому, что не успели, а потому, что их в тех местах просто не было.
Более опытные на местном театре командиры предложили Василевскому вместо удара всей массой выдвинуть вперед, вслед за артподготовкой, отдельные батальоны. Маршал прикинул и так и эдак и дал согласие. Двинувшись вперед советские части какого-либо серьезного противодействия противника не встретили, как и самого противника.
Но отчего же основная масса советских войск, ударив 9-го числа, даже через неделю не смогли выйти в заданные по плану операции районы, застряв в приграничной полосе? Так, войска Забайкальского фронта еще и 14 августа «продолжали продвигаться к Чанчуню и Мукдену». Что же задержало Красную Армию?
А тут все очень просто. При планировании операции советские военачальники не учли опыт Зимней кампании в Финляндии, позабыли, что Маньчжурия — это далеко не Германия с ее автобанами. Количество дорог, ведущих в китайские провинции, крайне ограниченно, как и их пропускная способность. Вдобавок наступление началось в условияхлетнего муссона с его дождями. В результате советские войсковые колонны с транспортом и техникой основательно засели в пробках еще на стадии ввода на «сопредельную территорию».
«В тяжелом положении оказались авангардные части Забайкальского фронта после преодоления Хинганских гор, поскольку дороги были забиты войсками, техникой и впереди действующим войскам невозможно было доставлять дизельное и автомобильное топливо»
Директива Ставки ВГК от 28 июня 1945 года приказывала командованию Забайкальского фронта:
«Стремительным вторжением в Центральную Маньчжурию во взаимодействии с войсками Приморской группы 1-го Дальневосточного фронта и 2-го Дальневосточного фронта разгромить Квантунскую армию и овладеть районами Чифын, Мукден, Чанчунь, Чжаланыунь; операцию построить на внезапности удара и использовании подвижных соединений фронта, в первую очередь 6-й гвардейской танковой армии»
У кого не было проблем с продвижением, так это у войск, двигавшихся через пустыню Гоби — там никаких дорог и не требовалось, кругом раздолье. Так вот, отмахав километров 500, части со-ветско-монгольской КМГ генерал-полковника И.А. Плиева и 17-й армии генерал-лейтенанта А.И. Данилова первые подразделения противника обнаружила (уже в момент капитуляции японцев) в районах Калган и Чэндэ — это всего 155— 160 км от Пекина, да и до Желтого моря уже было рукой подать. Такое вот «ожесточенное сопротивление врага»!
Что до главной ударной группы Забайкальского фронта (маршала Р.Я. Малиновского), то в отрогах Хингана 39-я армия генерал-полковника И.И. Людникова, 53-я армия генерал-полковни -ка И.М. Манагарова и 6-я танковая армия генерал-полковника
А.Г. Кравченко застряли основательно и не выполнили в срок поставленных им задач. Они вышли к Чанчуню и Мукдену лишь на четвертые сутки после фактической сдачи японцев.
36-я армия генерал-лейтенанта А.А. Лучинского воообще весь активный период операции провела в приграничном таежном районе между Хайларом и Цицикаром.
Еще хуже обстояли дела с продвижением 2-го Дальневосточного фронта. 2-я Краснознаменная армия (генерал-лейтенанта М.Ф. Терехина) как начала операцию ударом на Сахалян — Цике в приграничной полосе (двигаясь через Малый Хинган), так в том же районе ее и закончила, не выполнив задачу соединения с 36-й армией Забайкальского фронта в районе Цицикара.
Не добрались до Харбина (до капитуляции японцев) ни 15-я армия генерал-лейтенанта С.К. Мамонова, ни 5-й отдельный стрелковый корпус генерал-майора И.З. Пашкова, ни 35-я армия