Большая кровь

При невозможности (или тактической нецелесообразности) избежать прямого столкновения с бронетехникой противника, немцы:

а) используя рельеф местности (скрываясь в ее складках), стремились подпустить танки неприятеля на ближнюю дистанцию, с тем чтобы максимально эффективно использовать свои не шибко дальнобойные пушки;

б) старались выйти на фланги противника, чтобы расстреливать танки в борт, где броня слабеее;

в) огонь вели с места и с коротких остановок, но в промежутках между залпами постоянно перемещались, чтобы не превращаться в неподвижные мишени;

г) действовали в тесной связи с приданной противотанковой артиллерией, которая, в свою очередь, занимала выгодный рубеж для ведения огня и вносила свою лепту в разгром противника.

Со всеми указанными «прелестями» неповоротливая сталинская военная машина столкнулась в первые же часы войны.

* * *

Как действовал в складывающейся ситуации, командующий Западным фронтом? Павлов действовал практически безошибочно, только поэтому окруженные советские войска смогли дотащиться до Налибокской пущи, а не сгинули у Белостока в одночасье. Подчеркиваю — Д.Г. Павлов в своих основных решениях не допустил, по сути, ни одной ошибки.

Здесь нет никакой сенсации — в отличие от «официоза», я детально рассмотрел ходы командования Западного фронта в первые дни войны. Как уже отмечено выше, в последнее время получила распространение новая версия тогдашних событий: мол, войска у нас были — «супер», но вот командиры, особенно высшие (Павлов в том числе) — сплошь «лохи» и изменники, «подставляли» бойцов Красной Армии и дорогого товарища Сталина. Ту же песню поет и Резун (Суворов) — войска у нас были классные, а во всем виноват Жуков. Указанным исследователям не мешало бы знать, что если бы РККА действительно была хорошо подготовлена, такого погрома не случилось бы.

Никаких серьезных ошибок Павлов не допускал, иное дело, почему все запланированное не получилось. А не получилось как раз потому, что Красная Армия была подготовлена просто отвратительно (что, в свою очередь, не снимает вину с того же Павлова — одного из предвоенных теоретиков действий механизированных соединений), превосходя по своей боеспособности разве что китайцев и эфиопов. Пардон, у эфиопов прошу прощения — тактикой малой войны (партизанско-повстанческой) они владели на весьма приличном уровне, а вот боевой техники у них просто не было. Но по порядку.

Дмитрий Григорьевич быстро осознал опасность, исходящую из районов Гродно и южнее Бельска (о происходящем в районе Бреста он достоверной информацией не располагал), а посему отдал следующие приказания: левофланговым частям 10-й армии остановить продвижение противника с юга на Бельск и Белосток упорной обороной на рубеже реки Нарев. 11-му мехкорпусу 3-й армии нанести удар по противнику в районе Гродно, разгромить его, вернуть Гродно и отбросить немцев на их территорию.

«Воттут-то он и наделал «ляпов»! — воскликнет какой-нибудь очередной «стратег», — он не смог сразу же переместить в помощь Мостовенко 6-й мехкорпус Хацкилевича, не смог скоординировать их действия, мало того — он вообще в течение 22 июня не смог перегруппировать для удара по Гродно КМГ Болдина!» Однако все эти прописные истины из советских учебников действительности не соответствуют. Павлов не произвел перегруппировку группы Болдина (вплоть до вечера 22 июня) потому, что первоначально и не собирался этого делать. Почему? Смотри и вникай в тексты директив № 2 и № 3 наркома обороны СССР Тимошенко, переданные в войска в 7.15 и 24.00 соответственно 22 июня 1941 года.

Директива № 2: «1. Войскам всеми силами и средствами обрушиться на вражеские силы и уничтожить их в районах, где они нарушили советскую границу. Впредь до особого распоряжения наземными войсками границу не переходить».

Между строк читаем: «Уничтожить прорвавшегося противника и подготовиться к переходу в наступление на вражескую территорию».

Главной ударной силой Западного фронта, предназначенной для вторжения в Польшу в направлении на Млаву, являлась КМГ Болдина в составе 6-го мехкорпуса Хацкилевича и 6-й кавдиви-зии Никитина. 11-й мехкорпус Мостовенко в нее не входил, он предназначался для усиления 3-й армии, а не 10-й. Если бы для уничтожения противника, прорвавшегося в районе Гродно, Павлов сразу же использовал КМГ 10-й армии, то это автоматически означало невозможность, после получения «особого распоряжения» на переход в наступление (по довоенному плану «Гроза»), осуществить такое наступление — ведь главная ударная сила после удара на Гродно оказалась бы в «разобранном состоянии».