Большая кровь

Исследователи проходят мимо одного любопытного факта: практически все наступательные операции Красной Армии в тот период проводились довоенным методом «глубокого прорыва»: проковыряв дыру в обороне противника (в большинстве случаев и ковырять ничего не приходилось — у немцев не было сплошной обороны, промежутков между опорными пунктами хватало), командование, не удосужившись расширить фланги прорыва, поспешно бросало в брешь подвижную группу и — вперед! Но вперед не вышло — все наступательные операции советских войск завершились провалом.

Закавказский фронт (он же Кавказский, он же Крымский) еще в период десантной операции потерял безвозвратно 32.453 человека (39,3% от имеющихся сил), а в последующие месяцы в неудачных попытках наступления на Севастополь — еще 43.248 человек (23,8% от имевшихся к началу операции). А в мае 1942 года Манштейн, имевший всего 10 дивизий на весь Крым (150 тысяч человек при 2472 орудиях), учинил Крымскому фронту генерал-лейтенанта Д.Т. Козлова, имевшему 21 дивизию (более чем 200 тысяч человек 3577 орудий и 347 танков) настоящий разгром, сбросив группировку в море. Потери составили: безвозвратные — 162.282 человека (64,9% от имевшихся к началу операции) и 14.284 ранеными — 14.714 человек среднесуточно. Эта катастрофа, получившая название Керченской оборонительной операции, произошла всего в течение десяти дней.

Ржевско-Вяземская операция (8 января — 20 апреля 1942)

Как уже сказано выше, главным сражением «года окончательной победы над фашистской Германией» должны были явиться наступательные действия Калининского (командующий генерал-полковник И.С. Конев) и Западного (командующий генерал армии Г.К. Жуков) фронтов в районах Ржева и Вязьмы. Здесь планировалось концентрическими ударами окружить и уничтожить основные силы группы армий «Центр» (командующий фельдмаршал Г. Клюге), после чего выйти в район Смоленска и оттуда развивать операции на белорусском направлении.

Это, как вы понимаете, на бумаге. В действительности же операция была обречена на неудачу с самого начала. Для того чтобы разгромить пусть и основательно потрепанного, но по-прежнему превосходящего своей боевой выучкой Красную Армию противника, требовалось значительное усиление живой силой и юхникой, чтоб иметь возможность задавить врага хотя бы числом. Л этого Ставка ВГК не могла сделать по определению — потому что Сталину угодно было затеять наступление на всех направлениях Восточного фронта (от Ленинграда до Черного моря) и необходимые резервы «уплыли» севернее и южнее Подмосковья.

На это обстоятельство накануне наступательной операции указывал на совещании Ставки командующий Западным фронтом Жуков. Его поддержал кандидат в члены Политбюро ЦК ВКП (б) Н.А. Вознесенский (будущий «глава ленинградской великорусской оппозиции», которого расстреляли в 1950 г.), являвшийся первым заместителем председателя Совета Министров СССР и членом Государственного Комитета Обороны (ГКО). Он отметил, что страна не в состоянии обеспечить одновременное наступление всех фронтов материально.

Однако Сталин, настроенный до весны уничтожить основные силы немцев, своего решения менять не стал и погнал Жукова с Коневым на Вязьму. Так началась наступательная операция, позже получившая название Ржевско-Вяземской. Участвовавшие в ней войска Калининского, Западного и Брянского фронтов насчитывали 1 млн 245 тыс. человек (из них в составе Кали-линского и Западного фронтов — 1 млн 59 тыс. человек в составе 95 дивизий и 46 бригад), около 8,7 тыс. орудий и минометов, 571 танк и 554 самолета. У Клюге в составе 2-й, 4-й и 9-й полевых, а также 2-й, 3-й и 4-й танковых армий насчитывалось около 800 тысяч человек, более 10 тысяч орудий, около 1 тысячи танков и более 600 самолетов.

Калининский фронт, силами своей ударной группы в составе 29-й, 39-й армий и 11-го кавкорпуса, 6 января 1942 года нанес удар северо-западнее Ржева и, пробив брешь в обороне немцев, устремился к Вязьме. Но, как обычно, о расширении прорыва не позаботились — «глубокая операция» в чистом виде. Сперва на войска навалились «штуки» 8-го авиакорпуса немцев. Командующий 39-й армией И.И. Масленников (бывший сотрудник НКВД СССР) 12 января в переговорах с Коневым по «Бодо» докладывал: