Большая научная экспедиция Гермионы Грейнджер (СИ)

Утро нового дня не принесло никаких изменений. За окном все так же бушевала стихия, и Гермионе ужасно не хотелось открывать глаза, напротив, приятная полудрема окутала ее, заставляя балансировать на грани сна и реальности. Где-то над ухом раздался шум, будто кто-то что-то искал.

— И почему нельзя трансфигурировать еду, — спросил чуть надменный голос.

— Потому что это исключение из Второго закона трансфигурации Гэмпа, — пробормотала Гермиона сквозь сон.

— Это был риторический вопрос, Грейнджер. Я шёл за тобой в рейтинге школы. Уж поверь, я прекрасно помню Второй закон трансфигурации Гэмпа.

— Малфой. — Она открыла глаза. — Утро просто не могло начаться хуже.

— Поверь, Грейнджер, могло. У нас кончилась еда.

В этот самый момент раздался стук в дверь. Малфой даже глазом моргнуть не успел, а Гермиона уже схватила с тумбочки палочку и взмахнула ею.

— Не заперто! — крикнула она.

— Привет. — Кэй улыбнулся и обвел комнату взглядом. — Завидую я этому парню.

Он указывал рукой на пингвиненка, которого Гермиона схватила на руки и теперь прижимала к себе, как игрушку. Она ничего не ответила, только слегка покраснела.

— Я принес тебе еды на день. Тебе и твоему маленькому другу. — Кэй поставил на стол коробку с едой, а на пол — ведерко анчоусов. — Надеюсь, ему понравится. Да, дружок?

Глупо, наверное, но Гермионе показалось, что Кэй как-то странно на нее смотрит. Она просто сидела на своей кровати и гладила пингвиненка, но почему же он так внимательно ее изучал?

— Гермиона, я, — начал Кэй, но вдруг Малфой громко запищал, и от этого звука они с Гермионой вздрогнули. — Я пойду. Я зайду вечером. Не скучай.

Дверь захлопнулась, и Гермиона расколдовала Малфоя.

— Ты чего разорался? — недовольно спросила она.

— Грейнджер, ты знаешь, чего от тебя хотел этот маггл? Он собирался воспользоваться тем, что вы в домике одни.

— Еще скажи, что ты ревнуешь. — Гермиона скрестила руки на груди.

— Упаси, Мерлин. — Малфой картинно дернулся. — Пожалей мою психику, Грейнджер. Я не готов к такому кошмару.

— Я уже близка к тому, чтобы выставить тебя на улицу.

— Ты этого не сделаешь. — Он принялся копаться в коробке. — Я слишком милый пингвиненок, который заблудится в этом страшном буране. Ты не простишь себе этого.

— Да ладно. Я выгоню тебя в человеческом облике.

— Тоже нет. Я слишком легко одет, я замерзну насмерть, а ты слишком мягкотелая, чтобы это допустить. — Он достал из коробки кусок бисквита, придирчиво осмотрел его и принялся есть.

— Твой обед, Малфой, в ведерке, — язвительно бросила Гермиона.

— Сырые анчоусы? Ну уж нет, Грейнджер. Сама превращайся в пингвина и ешь эту гадость.

— Будешь есть как миленький, если вдруг кто-то зайдет.

Но никто так и не зашел. До самого вечера Гермиона с Малфоем сидели вдвоем и старательно избегали любых разговоров. Ей нужно было писать статью, он же взял с тумбочки книгу Мэри, замотался в одеяло и принялся читать. Впрочем, то, что день прошел в молчании, только радовало. Взаимные подколки были неуместны в сложившихся обстоятельствах, а без них обходиться пока не получалось. Так что тишина стала неплохим выходом.

— Будешь чай? — спросила Гермиона уже под вечер, после того, как Кэй заглянул на минуту, убедился, что все нормально, и ушел.

— Только если ты не собираешься меня отравить таким хитрым способом.

— Простого «спасибо» было бы достаточно, — фыркнула она и нажала кнопку на чайнике.

— Ну хорошо, хорошо. Спасибо, — почти по буквам выдавил Малфой.

На третий день буран стал потихоньку стихать, и Гермиона с самого утра превратила Малфоя в пингвина.

— Во-первых, так от тебя меньше вреда. Во-вторых, не ровен час вернется Мэри, — пояснила она и с видимым удовольствием бросила ему сырого анчоуса. Малфой ответил долгим укоризненным взглядом, но эта партия в гляделки была проиграна. Ему все-таки пришлось съесть рыбешку.

Если Гермиона думала, что от Малфоя-пингвина мало вреда, она глубоко заблуждалась. Словно в отместку за то, что он не может валяться на мягкой кровати и есть пудинг, который как раз принес Кэй, Малфой принялся хаотично бегать по комнате, врезаясь во все, что попадалось на его пути. В конце концов он с разбегу толкнул ножку стола. Стоявшая там чашка с кипятком опрокинулась, и вода только чудом не пролилась на его глупую голову.

— Идиот, — прошипела Гермиона, водружая пингвина на кровать и убирая палочкой следы бесчинств. — Можешь посидеть спокойно?

Малфой отчаянно замотал головой и захлопал крыльями. Если бы он был человеком, это могло бы показаться угрожающим. Но сейчас это было смешно. Гермиона расхохоталась.

— Так, завтра отнесу тебя в колонию, — сказала она. — Там прибьешься к кому-нибудь и будешь вести себя, как обычный пингвин. Я буду приходить каждый день на то же самое место, где нашла тебя в первый раз. Понял? А теперь, пожалуйста, веди себя потише. Я хочу закончить статью.