Большая охота на акул

В Майкао мы пригромыхали в три пополудни. Меня высадили в аэропорту, где дикарского вида жандарм тщательно обыскал мой багаж и лишь потом позволил подняться на борт самолета до аэропорта Барранкилла. Час спустя в Барранкилле меня обыскали снова. Когда я спросил почему, мне ответили, что я приехал из провинции Гуахира, населенной, как известно, убийцами, ворами и теми, кто посвятил свою жизнь преступлениям и насилию.

У меня возникло такое ощущение, что никто не верил, что я на самом деле там побывал. Когда я заговаривал про Гуахиру, люди сочувственно улыбались и сворачивали на другое. А потом мы заказывали еще пива, потому что скотч в Барранкилле такой дорогой, что позволить его себе могут только богатые.

National Observer, 6 августа, 1962

ПОЧЕМУ К ЮГУ ОТ ГРАНИЦЫ ЧАСТО ДУЕТ ВЕТЕР АНТИГРИНГО

Самое яркое мое воспоминание о Южной Америке: мужчина с клюшкой для гольфа (пятой железной, если память мне не изменяет) запускает мячи с террасы пентхауса в Кали, Колумбия. Высокий британец со «стильным брюшком» вместо талии, как говорят англичане. Рядом на маленьком садовом столике – стакан джина с тоником, который он время от времени обновлял в баре неподалеку.

У него был недурной удар, и каждый мяч летел низко и далеко над городом. Куда падали эти мячи, ни он, ни я, ни кто-либо еще на террасе понятия не имели. Зато сам пентхаус располагался в президентском секторе над Рио-Кали, которая пересекает город посередине. Где-то под нами, на узких улочках, обрамленных белыми блочными домами городских пейзан, барабанил по крышам странный град мячей для гольфа, – «нет смысла возить сюда собирающих мячи», как сказал мне британчик.

В последующие недели, когда я все больше обращал внимание на то, как добрая часть колумбийцев относится к англосаксонскому населению своей страны, я радовался, что никто не проследил эти удачные мячи до источника. Как и их соседи-венесуэльцы, колумбийцы, вероятно, самый вспыльчивый народ на континенте, и обида с приправой из оскорблений не слишком высоко стоит в национальном меню.

Сомнительно, что тот же человек стал бы швыряться мячами с крыши дома в центре Лондона. Но в Южной Америке это никого не удивляет. Тут, где расстояние между богатыми и бедными неизмеримо велико и где англосаксы автоматически оказываются элитой, понятие «ноблесс оближ» получает странное толкование.

Тем не менее отношение не проходит незамеченным: местные уж точно сочтут дурным тоном, что иностранец, стоя на крыше, мечет в них мячи для гольфа. Может, им не хватает спортивной жилки, а может, чувства юмора, но факт в том, что они обижаются, и нетрудно понять, почему они при первой же возможности пойдут на выборы голосовать за того, кто пообещает избавить страну от «высокомерных империалистов-гринго».

Когда страсти накалены, не имеет значения, дурак ли кандидат, вор, или коммунист, или даже все разом, – мало какие выборы к югу от Рио-Гранде выигрываются на платформе чего-либо, помимо откровенной апелляции к эмоциям.

* * *

Присутствие Северной Америки в Америке Южной -один из самых эмоциональных политических вопросов на континенте. В большинстве стран, особенно в Аргентине и Чили, велико также европейское присутствие. Но учитывая недавние исторические события, когда задули ветры анти-гринговских настроений, подули они на север, в сторону Соединенных Штатов, которые Латинской Америке легче идентифицировать с капитализмом и империализмом, чем какую-либо другую страну в мире.

Учитывая все это, турист испытывает в Южной Америке один шок за другим от позиции, какую обычно занимают его соотечественники-гринго, а самым большим шоком зачастую становится его собственная позиция. Один молодой американец выразился так: «Я приехал сюда заядлым либералом, хотел быть поближе к этим людям, помогать им, но через полгода превратился в реалистичного и непримиримого консерватора. Эти люди не понимают, о чем я говорю, не хотят помочь самим себе, им нужны только мои деньги. Теперь я хочу одного – уехать».

Печальный факт в том, что сколько-нибудь долгое пребывание в Латинской Америке именно так преображает многих американцев. Чтобы этого избежать, в невероятных количествах требуются способность к адаптации, идеализм и вера в общее будущее.

Возьмем для примера молодого человека по имени Джон, представлявшего в одной латиноамериканской стране международную гуманитарную организацию. Его работа заключается главным образом в раздаче излишков продовольствия бедным. Он много работает, часто выезжает вглубь страны: три-четыре дня тяжелой дороги за рулем, плохая еда, примитивная гигиена и дизентерия.

Но от людей, с которыми ему приходится работать, ему не по себе. Он не в силах понять, почему директор школы в глухой деревне крадет продукты, предназначенные для его учеников, и продает их спекулянтам. Он не может понять, почему его склад, расположенный в центре района, где еду раздают ежедневно, постоянно грабят те самые люди, которые неделю назад становились в очередь за регулярным пайком.