Большая охота на акул (The Great Shark Hunt)

Дэнджерфилд и Тибо – отражение слепого оптимизма молодых хиппи. Они видят себя авангардом нового образа жизни в Америке – психоделического образа жизни, когда любви навалом, работать в радость и люди помогают друг другу. Молодые хиппи уверены, что все выйдет по их.

Те, что постарше, уверены меньше. Они долго ждали, когда выйдет по их, и на сей раз большинство причастных к новой культуре осторожничает.

– Возврат к природе хорош, когда тебе двадцать, – сказал один. – Но когда впереди маячит тридцать пять, хочется знать, что ты к чему-то идешь.

В свои двадцать семь Эд Денсон – бывший битник, бывший радикал из Беркли и в настоящее время менеджер преуспевающей рок-группы «Country Joe and Fish». Его дом и штаб-квартира – лабиринт комнат над винным магазинчиком в Беркли. В одной – арт-студия, в другой – офис, есть также кухня, спальня и несколько скудно обставленных помещений без конкретного назначения.

Денсон принимает большое участие в музыкальной жизни хиппи, но утверждает, что сам к ним не относится.

– То, куда все катится, не внушает оптимизма, – говорит он. – В настоящий момент для многих все хорошо. Движение пока отрыто миру. Но я не могу не вспоминать, что было в Беркли. Там тоже был огромный оптимизм, но посмотрите, куда все пошло. Поколение битников? Где они сейчас? А как насчет хула-хуп? Может, эти хиппи больше чем мода, может, весь мир преображается, но я не строю иллюзий. Большинство знакомых мне хиппи даже не понимают, в каком мире живут. Я устал слушать, какие мы чудесные люди. Будь хиппи чуть реалистичнее, у них был бы больший шанс выжить.

* * *

Выживание большинство хиппи считают само собой разумеющимся, но по мере того как предместье все больше заполняют наркоманы без гроша за душой, становится очевидно, что питания и жилья на всех не хватит. Частичное решение проблемы предлагает группа под названием «Диггеры», которых называют «рабочими-жрецами» движения хиппи и «невидимым правительством» Хэшбери. «Диггеры» молоды и агрессивно прагматичны: они создали центры бесплатного жилья, бесплатную раздачу супа и пункты бесплатной раздачи одежды. Они прочесывают предместье, выпрашивая пожертвования чего угодно – от денег и черствого хлеба до туристического снаряжения. В местных магазинчиках висят плакаты «диггеров» с просьбой пожертвовать молотки, пилы, лопаты, обувь и все что угодно, что мигрирующий хиппи может пустить в ход, чтобы хоть как-то себя содержать.

Название и дух позаимствованы у небольшой группы английских крестьянских революционеров XVII века, которых называли диггерами и истинными левеллерами и которые провозглашали ряд социалистических идей. Следует отменить деньги, общинная ферма может кормить всех, кто готов на ней работать, индивидуальное землевладение надо поставить вне закона. Диггеров жестоко преследовали, и в конечном итоге движение распалось под грузом общественного осмеяния.

Пока дела у «диггеров» Хэшбери идут несколько лучше, но спрос на еду и жилье начинает превышать предложение. Некоторое время «диггеры» умудрялись каждый день вывозить в парк «Золотые ворота» по три, пусть и скудных, обеда. Но когда об этом прошел слух, за кормежкой стало являться все больше и больше хиппи, и «диггерам» пришлось все дальше заходить в поисках фуража. Иногда возникали проблемы: однажды двадцатитрехлетний вожак «диггеров» Эммет Гроган назвал «трусом и фашистской сволочью» местного мясника, когда тот отказался пожертвовать обрезки. Мясник врезал Грогану плоской стороной тесака для рубки мяса.

Этический принцип «диггеров», мол, делиться надо со всеми, идет рука об руку с лейтмотивом культуры американских индейцев, основополагающим для Хэшбери. Многие хиппи постарше считают культ «племенного строя» ключом к выживанию. Поэт и гуру хиппи Гарри Снайдер видит в движении «Назад к земле» ответ на проблему нехватки жилья и продовольствия. Он призывает хиппи бросать города, основывать племена, покупать землю и жить общинами в глуши. В качестве модели он предлагает «клан» хиппи, называющий себя Маха-Лила (хотя сам клан до сих пор обитает в Хэшбери).

– Ага, так вот ты спрашиваешь, как это получается. Ну, Маха-Лила – группа из приблизительно трех различных семей, которые вроде как объединили свои ресурсы, а они не так уж велики. Но они решили вместе веселиться, вместе работать и заботиться друг о друге. Одни умеют раздобыть немного хлеба, который делят на всех, другие вносят свою лепту деньгами. А еще они вместе работают над творческими проектами. Сейчас, например, готовят световое шоу для поэтических чтений, которые мы собираемся устроить. И они считают себя большой семьей или кланом. Такова модель. Они соотносят ее с чувством племени, которое более-менее свободно, а пока каждый должен хотя бы по чуть-чуть работать. У нас тут не тесная моногамная семья, а чуть большая ячейка, и готовность делиться в ней больше.