Большая Ордынка. Прогулка по Замоскворечью от Москворецкого моста до Серпуховской площади

В 1909 году флагман русского модерна и друг семьи Морозовых-Карповых Ф.О. Шехтель и архитекторы И.С. Кузнецов и М.Ф. Бугровский занялись пристройкой дополнительных объемов, частичной переделкой фасадов и оформлением интерьеров. Приглашение такого «триумвирата» было не случайным: зданию, простоявшему почти сто лет, требовалось не только обновление, но и ремонт. Бугровский пристроил к особняку трехэтажную северо-восточную часть. Кузнецов произвел замену перекрытий, полов, дверных и оконных коробок и печей, сделал перестройку и перепланировку парадного этажа. Южное помещение анфилады превратилось в большой зал, в котором остались декоративные украшения начала XIX века. Кузнецов ратовал за сохранение ампирного облика интерьеров, поэтому в зале был установлен мраморный камин, а стены украсились пилястрами коринфского ордера.

Шехтель привнес в интерьеры черты своего любимого модерна, оформив в этом стиле вестибюль, парадную лестницу и столовую, выделившиеся особой торжественностью и пышностью. Вестибюль украсила пара массивных дорических колонн. Над лестницей с изысканными латунными и бронзовыми украшениями перил и поручней Шехтель установил световой фонарь и ложный свод. В столовой появился огромный камин с витыми деревянными колоннами, над которым повесили резное панно С.Т. Коненкова «Пиршество». На панно изображены пухло-угловатые, прямо как с картин Пабло Пикассо, женщины, застывшие и одновременно мягко двигающиеся. Они кормят виноградом и ананасами веселых и беззаботных детей. Кроме того, Коненков выполнил для столовой бюсты богов непонятного пантеона. Деревянный фриз окаймлял столовую по всему периметру. Двери и мебель были сделаны из дерева с латунными вставками в виде розеток и бутонов. Даже самые мелкие детали – шпингалеты, подсвечники, дверные ручки – изготовлялись по рисункам Шехтеля. Конечно, не обошлось без знаменитых шехтелевских химер, обезьян, сатиров и попугаев.

Октябрьские события 1917 года предопределили дальнейшую судьбу семьи Морозовых. В одночасье богатейшие люди своей эпохи стали нищими. Особняк Киреевских – Карповых был национализирован. Огромная библиотека в пять тысяч книг, которую всю свою жизнь собирал ученый-историк Геннадий Федорович Карпов, была разграблена и частично уничтожена. Предметы, представлявшие хоть какую-нибудь ценность, были либо украдены, либо переданы в музеи. Панно С.Т. Коненкова «Пиршество» оказалось в Третьяковской галерее. После революции в дом на Большой Ордынке, № 41 въехал народный суд Москворецкого района. В 1930-х годах был разрушен одноэтажный флигель А.Н. Кнабе, имевший необычные эклектические черты.

До 1980 года, пока в особняке продолжал находиться народный суд, интерьеры оставались практически нетронутыми, хотя в особняке помимо суда располагалось несколько других организаций. После выезда суда сильно пострадала отделка интерьеров, особенно шехтелевская часть: полностью разрушен камин, варварски сорваны бронзовые и другие представляющие ценность накладки, украдена мебель темного дерева, сорвана лепнина по рисункам Шехтеля на боковых гранях свода столовой. Парадная лестница, поражавшая воображение своей торжественностью, лишилась всех украшений и приняла жалкий вид. Декоративный лепной картуш с фронтона был сорван. В наше время сломали ограду начала XIX века.

В 1993 году дом Киреевских – Карповых приобрела российско-американская компания «Интелмас» (Интеллектуальные материалы и системы), генеральным директором которой был В.В. Кантор – общественный деятель, предприниматель и меценат. При продаже особняка правительство Москвы выдвинуло одно условие: проведение полной научной реставрации с восстановлением исторических интерьеров. Кантор известен своей любовью к искусству, в особенности авангарду. Он создал музей, в котором собраны несколько сотен работ М.З. Шагала, Л.Н. Бакста, Х.С. Сутина, А. Модильяни и других художников. К реставрации исторического здания Кантор подошел со всей основательностью: для проведения работ были приглашены лучшие специалисты, в том числе и зарубежные. Кантор даже выкупил из частной коллекции портрет Тимофея Саввича Морозова кисти В.А. Серова, висевший здесь более ста лет назад, и добился разрешения сделать гипсовую копию «Пиршества». В результате были отреставрированы парадная лестница, паркетные полы, лепнина, камин, окна и двери. Можно сказать, что дому возвращены интерьеры Шехтеля и Кузнецова. В 1999 году особняк Киреевских – Карповых занял третье место в конкурсе «Реставрация», уступив лишь храму Христа Спасителя и Большому Кремлевскому дворцу.

Дом Киреевских – Карповых. Современная фотография