Большая Ордынка

Борис понимает, что неприлично. Понимает, что сам все сделал, чтобы расстроить их планы. Но у него-то ведь другие отношения с Тамаркой! И чтобы как-то все же сгладить свою вину, он предложил Валерию ехать не мимо поселка, а в объезд. И пусть они там думают, что отряд сегодня в маршрут вообще не поехал. Валерий промолчал, но Марина резко возразила:

— Что за глупости? У нас маршрут, а не игра в прятки. Какое нам дело, кто там и что там будет думать.

Наконец тронулись. Солнце уже встало, иней растопило, трава мокрая блестит, и над каждой росинкой радуга. Мимо поселка Борис лихо газанул и вообще довольно быстро довез отряд до места. Конечно, в обязанности шофера не входило сопровождать отряд по тайге во время маршрута, следовать с ними пешим ходом к пунктам отбора проб. Его дело лишь вести машину. Довез отряд — можно спокойно отдыхать, читать, либо загорать, что хочешь. Но Борису бывало как-то и не совсем удобно прохлаждаться, когда все тащатся в маршрут, волокут на себе тяжелые рюкзаки с пробами, приборами, особенно Никандровна, хоть и жилистая, но пожилая, надо помочь. И чего только она ему не рассказывает и не показывает по своей работе: и как выращивает на разных питательных средах колонии бактерий, изучает их виды, а по видам устанавливает металлы. Борис ей помогает в опытах, когда делать нечего.

На этот раз он тоже пошел со всеми. Ходили они, ходили, солнце печет, жарища. На каждом намеченном участке останавливаются, пробы отбирают: и почвы, и воду из родников, и растительность всякую, мох и все такое, что по земле стелется. И мешочки у них, и склянки, и пробирки. Все записывается, этикетки на все это наклеиваются. В общем работы хватает. На пяти точках пробы отобрали, все исследования нужные провели, а исходили уж наверняка километров тридцать, если не больше, у Бориса ноги гудят, нет такой привычки, как у них, но и они, видать, тоже здорово устали, еле тащатся. Одной Марине хоть бы что, легко шагает, тренированная, черт, ноги у нее длиннющие, а сапоги болотные, по пояс, это еще больше их подчеркивает, и сама длиннющая, тонкая-претонкая, живот к позвонку прирос. Идет с Валерием, он за ней еле поспевает, губы все облизывает, а она на научные темы рассуждает:

— Самое плохое, — говорит ему, — доделывать и переделывать. Диссертацию надо сразу защищать. Потому что ни конца ни края в работе не бывает. Точку надо ставить смело. Может, я еще подумаю, и оппонентом соглашусь вашим быть. Как знать? Вот утвердят меня доцентом…

Валерий ничего не ответил, только кулаком подбородок потер: видать, понравилось предложение.

Наташа с Никандровной идут и над каждым ручьем, над каждым озерком останавливаются.

— Борис, вы только поглядите, какие удивительные цветы! Это лиана. Видите, какое изящество, изыск. Так вот такая прелесть обовьет это несчастное дерево своей красотой, оплетет, запутает и загубит, все соки из него вытянет, — Никандровна ему объясняет. А Борис думает: вот Валерия красотой не оплетешь, не таков, вроде бы любовь его не увлекает, человек он спокойный, расчетливый…

Отобрали пробы еще на одной точке, хоть и устали, уже шесть проб, а им все мало, хотят еще. Тут Борис Валерию намекает, что живот уже подвело, что из еды с собой взяли, съедено. Пора бы возвращаться. И до машины ведь еще сколько тащиться. Уговорил. Оборудование они свое сложили. Только собрались идти — туча налетела. Дождь пошел.

Думали — пустяки, под лиственницами переждем. Выбрали погуще крону, наверняка дождь ненадолго. А он все сильней да сильней. И никто не ожидал, такая чудесная погода была. Но льет и льет. А у них с собой ни палатки, ни брезента. Кто это все потащит в однодневный маршрут?..

Лиственница уже не защищала, дождь все хлеще и хлеще. Промокли все хоть отжимай. Борис говорит:

— Может, плюнем, пережидать не будем? К машине пойдем? Меня вовсю уже трясет, в ходьбе хоть потеплее.

Но Валерий не согласен:

— Под таким дождем далеко не уйдешь. Надо переждать.

Тучи нависли, откуда только набежали, потемнело, и дождь стеной. У Наташи зуб на зуб не попадает, дрожит, а Никандровна заметно повеселела. Валерий все старается Марину от дождя собой загородить. Куртку снял, на нее набросил.

Борис не выдержал, к Наташе шагнул, решил встать хоть поплотнее. А она ему шепчет:

— Я ведь знаю, это ты во всем виноват. А сейчас бы самое время поесть да погреться. Ведь там для нас оладьи напекли…

Дождь без просвета. Похолодало. В сапоги заливает вода, а ноги мокрые в тайге хуже всего. Даже Марину, на что крепкая, и то забрало, нос посинел, с косичек капает и волосы стали реденькие, как облизанные.

Тут свое слово Вероника Никандровна возьми да и скажи.

— Валерий, вы отвечаете за отряд. Иного выхода нет — скорее к машине и отогреваться к буровикам. Подходящая или неподходящая там для вас компания, это все ерунда. Все заболеем, сорвется работа. Вот о чем надо думать. Я иду к машине. Наташа, пошли!