Большая расплата (ЛП)

Он вытянул с полки толстый том. Смахнув пыль, нашёл нужную страницу, затем протянул книгу Хуэйфэнь.

— Энтони Тюркотт — картограф, — стала читать девушка. — Родился в Ла-Сале в 1862 году. Умер в 1919.

— Но не в Трёх Соснах, — сказала Амелия, заглядывая подруге через плечо. — Тут сказано, он похоронен в местечке под названием Стропила-для-Кровли. Стропила?

Она посмотрела на месье Бержерона, который улыбнулся.

— Боюсь, именно так. Единственная величайшая ошибка Тюркотта. Она стала легендарной в мире топонимики.

— Он назвал деревню Стропилами?

— Мы не смогли это объяснить. Точнее, попробовали, попытались. На въезде в деревню существовала небольшая фабрика.

— По производству стропил?

— Oui. Да, тех самых деревянных конструкций, которые держат крышу. Мы полагаем, причина в том, что он не очень хорошо говорил по-английски, он перепутал что-то в названии деревни.

— И он никак этого не объяснил?

— А его никогда не спрашивали. Он прислал готовую карту с указанными на ней названиями, но это была маленькая деревенька, и никто не замечал его промаха долгие годы.

— Так откуда тогда вы знаете, что он не наделал других ошибок? — спросила Хуэйфэнь.

Месье Бержерон выглядел оскорбленным и даже слегка сбитым с толку от одной только непостижимой мысли, что Энтони Тюркотт мог совершить ещё ошибки.

— Он был всего лишь человеком, — подсказала девушка, невзирая на всю мифологизацию образа картографа, видимо, произошедшую за все эти годы.

— Энтони Тюркотт больше не совершал ошибок, а ту единственную, что совершил, он запечатлел в веках, завещав быть похороненным именно там, — заявил Бержерон строго.

Амелия чуть было не напомнила, что Тюркотт не указал на карте Три Сосны, но остановила себя. Она подозревала, что это совсем не ошибка.

— В биографии ничего не говорится о жене и детях, — заметила Хуэйфэнь.

— Нет, потому что не сохранилось никаких записей на этот счет. Но это не означает, что у него не было семьи, просто записи могли быть утеряны. Как вы видите, о нём мало что известно.

Информация действительно была скудной.

— Можете показать нам на карте Стропила-для-Кровли? — попросила Хуэйфэнь.

Месье Бержерон смутился.

— Боюсь, что не могу.

— Только не говорите мне … — начала Хуэйфэнь.

— Деревни больше не существует, — прервал её Бержерон. — Когда ошибку обнаружили, деревню переименовали, название выбрали сами жители. Но и оно позже исчезло.

— Исчезло? — переспросила Амелия.

— Такое случается, — объяснил Бержерон. — Деревеньки образуются вокруг какого-нибудь единственного предприятия, и когда оно приходит в упадок, деревенька умирает.

Поэтому Стропила-для-Кровли, как и Три Сосны, не отмечены на карте даже крохотной точкой, подумала Амелия.

* * *

Жак задвинул ящичек переполненного бумагами шкафа с такой силой, что Натэниел чуть не выпрыгнул из кожи.

Руки задрожали, дыхание участилось, зрачки расширились, Натэниел быстро опустил голову, но успел заметить, что Жак повернулся и пробежался глазами по длинному ряду файлов картотеки. И остановил взгляд на Натэниеле.

Младшекурсник вернулся к картотеке, яростно перебирая пальцами в поисках одной единственной карточки, содержащей ответ. Но всё внимание Жака уже было приковано к Натэниелу. Ему надоело заниматься поиском, и он наконец обнаружил кое-что поинтереснее.

Пожалуйста, пожалуйста, просил Натэниел, пробегая пальцами по записям. Но его глаза уже не не различали слов на карточках. Онемев, он стал ждать пинка, удара, пощечины. Грубого слова. Или чего похуже.

Между тем, Жак остановился в нескольких шагах от него. Его остановило знакомое жужжание. И как собака Павлова, он не смог противиться инстинкту и вынул свой айфон.

Лицо осветил экран.

— Где карточки на «Т»?

— Вот тут, — показал Натэниел, быстро подбегая к нужному шкафу. — А что?

Жак не ответил. Отыскав ящик на «Т», он стал перебирать карточки, бурча себе под нос:

— Тюркотт. Тюркотт. Вот он! Нет, это не он…

Через несколько минут Жак отошел от шкафа, слишком озадаченный, чтобы рассердиться.

* * *

Телефон Хуэйфэнь тренькнул.

— Жак прислал сообщение из мэрии. Там нет ни одной записи об Энтони Тюркотте.

Амелия ткнула в свой айфон несколько раз, открыв фото витражного окна. Прокрутила список имен.

— Тут Тюркотта тоже нет.

— Уверены, что нашу карту нарисовал Энтони Тюркотт? — еще раз спросила Хуэйфэнь.

— Определенно, — подтвердил месье Бержерон.

— Так почему мы его никак не найдем? — спросила Хуэйфэнь.

И почему, подумала Амелия, всё, связанное с Энтони Тюркоттом, исчезает?

Глава 28

— Salut, Арман! — Мишель Бребёф поднялся навстречу Гамашу из-за своего стола. — То есть, прошу прощения, коммандер.

В воздухе повеяло холодом.

Бребёф с преувеличенным почтением протянул руку и Гамаш пожал её, затем представил заместителя комиссара Желину.

— Из КККП, — Бребёф показал на маленький значок, приколотый у Желины на лацкане. — Я заметил вас в коридоре. Вы здесь для гарантии честности расследования?

Когда Желина согласно кивнул, Бребёф обратился к Гамашу.

— Продолжаешь действовать как праведник, я смотрю

Холод превратился в ледяной бриз.