Большая реставрация обеда

Так мы и ехали до Ленинграда. Я с похмелья, но в роли куратора туристической группы, а трезвые люди – в полной прострации. Не пивши, не спавши, потому что боялись при мне расслабиться и рассказать какой-нибудь политический анекдот. Что с ними дальше случилось – не знаю, но именно этот случай из личной жизни я вспоминал, когда сочинял историю про вокзал… Кстати, вы никогда не задумывались – сколько надо потратить бензина и времени, чтобы доехать от города Прага до города Брно на автомобиле, как сделала это Анита? Не задумывались, ну и ладно… Однако недавно встречаю я господина, который долгое время жил в Чехии, а он говорит мне спасибо! «За что?» – спрашиваю. «Ну как же! – отвечает господин. – В вашей „Реставрации обеда“ город Брно как живой! Вот вокзал, вот пивница, вот вокзал, вот пивница, вот вокзал, вот пивница… Я прочитал и прослезился! Воспоминания нахлынули!»

Вопрос: Ваши книги написаны в соавторстве? С кем?

Ответ: Почему вы об этом спрашиваете?! Я соблюдаю правила личной гигиены и не ем из одной тарелки с другим писателем. Когда у меня атрофируется какое-нибудь полушарие головного мозга, я непременно обзаведусь соавтором, чтобы восполнить это досадное недоразумение. Но тут есть некие трудности в комплектации творческого коллектива! Ведь если откажет левое полушарие – мне будет нужен правосторонний соавтор, и наоборот!

Я понимаю, что в последнее время на писателя смотрят как на коммерческий проект с небольшими вложениями. Два пальца, компьтерная клавиатура и – пошла писать губерния! Начальные затраты на производство «бестселлера» можно легко сократить до одного пальца, а главное – продать эту хрень потребителю. Подавить его тягу к Литературе и втюхать пожеванный кем-то алфавит. Тогда, само собой разумеется, два соавтора с четырьмя пальцами работают быстрее и выдают на-гора больше «бестселлеров» за единицу времени. А пять соавторов уже могут обеспечить страну своими одноразовыми произведениями. Мне кажется, что производство литературных контрацептивов очень прибыльное дело! Вдобавок зараза не распространяется, читатели почем зря не рождаются, страна богатеет, а валовой продукт постоянно удваивается.

Все счастливы – авторы и соавторы.

Вопрос: Алкоголь стимулирует ваше творчество?

Ответ: Писатель – это подвижник, который сидит на заднице! Такой у него постриг! И если стимулировать писателя алкоголем, он может запросто свалиться со стула! Другое дело – редактор, который сидит у писателя в голове. Его подпоить – одно удовольствие! Тогда редактор становится неадекватным и падает со стула вместе с писателем. Но еще остается корректор, можно сказать – правая рука писателя, а с ним возникают трудности. Потому что корректор держится за стакан и не хочет разжимать пальцы. А в целом подвыпивший писатель напоминает подводную лодку на перископной глубине. Сам лежит под столом, и только рука со стаканом всегда на поверхности.

Вопрос: Вы надо мной издеваетесь?!

Ответ: А вы разве – нет?! Такие вопросы мне задаете, как будто писатель – это диагноз!

– Вот видишь, – сказала Анита. – Я правильно сделала, что изолировала тебя от общества и спиртных напитков. Хотя бы временно.

За эти три дня, проведенных в комнате под арестом, я растворил в себе весь аспирин, вспомнил Аниту, которая меня похитила, и распечатал на тридцати страницах слово – «Хелп!!!». Это было обращение ко всем работникам городской канализации с просьбой о помощи. Что меня содержат в нечеловеческих условиях, без пива и секса, как стерилизованную канарейку. То есть из вышеупомянутых страниц я насворачивал бумажных корабликов и сплавил кораблики в унитаз, поскольку другой пневматической почты не предвиделось.

– Хватит играть в Ниагарский водопад! – возмущалась Анита. – Займись, пожалуйста, делом! Оставь унитаз в покое!

Она хотела, чтобы я восстановил события, которые довели несчастного Густава Шкрету до смерти. Анита из женской вредности билась над вопросом – какого свойства была эта смерть. Насильственная или причинно-следственная? Судьба Йиржи Геллера ее не очень-то волновала.

– Для этого есть Вендулка, – заявляла Анита. – Я не могу заботиться о двух мужчинах одновременно. Каждому свое!

И неизвестный автор, брошенный в загородном доме под городом Брно, не беспокоил Аниту.

– Там остался мой «фольксваген», – поясняла она. – Так что в случае чего…

Как бездыханный автор мог воспользоваться ее «фольксвагеном», Анита не уточняла.

– Сколько можно?! – спрашивала Анита. – Почему все мужчины мрут как мухи?! – Она принималась загибать пальцы: – Йиржи Геллер, неизвестный автор, Густав Шкрета… Сколько можно?! Надо восстановить хронологию событий! Ты ведь писатель какой-никакой – вот и восстанавливай!

Настоящего Йиржи Геллера она с легкостью похоронила для кучности. Хотя куда он провалился – одному Богу было известно.