Большая судьба

Как говорил великий педагог, голова ребенка — та́буля ра́за, то есть чистая доска. Человек, начавший изучать иностранный язык на заре своей жизни, овладевает им легко и со временем достигает совершенства. В старой Болгарии, так же как в царской России, возможность обучать детей другим языкам была привилегией кучки правящих эксплуататорских классов. Теперь эту возможность получил народ.

Сто двадцать народных читалищ столицы каждое утро заполняют многие тысячи детей рабочих и служащих. Нянечка заботливо помогает ребенку раздеться, осматривает его, не болен ли. И учительница начинает урок. Пожалуй, слово это не совсем к месту. Но детям оно по душе. Уроки бывают в школе, там, где учатся «большие». А им ведь так не терпится скорее вырасти.

Занятия проходят в играх и забавах. Группы, кстати, и называются «забавачницы». Ребята делают гимнастику, вырезают из бумаги и лепят из пластилина фигурки, рисуют, водят хоровод. Забавляясь два-три часа под руководством опытного педагога, они заучивают иностранные слова, фразы и песенки, связанные с игрой или занятием. И с каждым днем все больше удивляют родителей новыми и новыми познаниями, идеальным «прононсом» и приобретаемой в коллективе собранностью и дисциплиной.

Забавачницы содержатся, если можно так сказать, на «хозрасчете». Родители ежемесячно вносят в фонд читалищ небольшую сумму денег.

Детские группы находятся под наблюдением общественных организаций и Министерства культуры и просвещения.

Созданы забавачницы также при многих детских садах Софии.

Большое это дело для маленьких!

* * *

Иногда мы приходим к зеленой нише Христо Ботева раньше нашего чернокудрого друга. Значит, наша очередь ждать. В каждом таком случае он, поздоровавшись, извиняется:

— Простите, пожалуйста, задержался!

И объясняет причину, которая, впрочем, всегда одна и та же:

— Бабушка гладила форму!

Форму, а не фартук!

Познакомились мы с ним в первых числах сентября. Чернокудрый, смуглый мальчонка стоял у бюста Христо Ботева, и когда мы с ним поравнялись, он подошел и сказал:

— Здравейте, чичо братушка!

Пожимая руку сыну, представился:

— Меня зовут Иван. — И с предельным детским прямодушием открылся: — Я хочу с вами дружить, чтобы иметь практику по русскому языку!

— Да ты молодец, Ванчо! — поддержал я мальчонку. — Всерьез решил овладеть русским языком?

— Конечно, всерьез. Каждый культурный человек должен знать язык братушек!

«Милый мой, — подумал я, едва сдерживая улыбку, — откуда ты заимствовал эту чудесную „цитату“? Наверняка, из дедушкина арсенала!»

Посмотрев на меня исподлобья, маленький русофил-болгарин добавил:

— Только прошу вас не называть меня «Ванчо». Я Иван… Иван Сусанин!..

Иванов в Болгарии немало, хотя намного меньше, чем Георгиев. Однако Сусаниных мне не доводилось встречать.

Детской фантазии нет предела. Трехлетняя болгарка — подружка моего сына — раз или два в неделю облачается в брюки своего погодка-брата и объявляет себя мальчиком. А чтобы убедительнее подтвердить «достоверность» метаморфозы, вооружается с ног до головы «пистолетами», «винтовками», «автоматами» и затевает «войну». Но Иван уже вышел из этого возраста. Ему уже шесть лет. Фантазия его должна быть ближе к реальному миру… Ближе-то ближе… Но играют же ведь они и в Левского, и в Чавдара, и в Чкалова! Может, наконец, быть, что отец Ивана партизанил и среди своих товарищей по оружию за ним закрепилось имя «Сусанин». Болгарские партизаны любили награждать друг друга именами русских героев. Но, чтобы заслужить эту честь, надо было совершить подвиг, подобный тому, которым русский герой прославил себя в истории.

Сын, слышавший нечто о подвиге Ивана Сусанина, также, очевидно, затаил сомнение относительно истинного имени своего нового друга. А у него что на уме, то и на языке. Спустя несколько дней Иван, не скрывая обиды, обратился ко мне с претензией:

— Он не верит, что я вправду Иван Сусанин!

«Он» — это сын.

— Я Иван Сусанин, и дедушка моего папы тоже был Иван Сусанин. Он завел турок в болото… За это турки его и убили!..

Тут и я понял, что парень говорит правду. Хотя не учел одной особенности детской психологии: ребенок легковерен, но если он заподозрил, что ему не верят, то мобилизует все находящиеся в его распоряжении средства, чтобы доказать свою правоту, и прежде всего постарается заручиться поддержкой взрослых.

Не далее как на следующий день Иван ждал нас в «Аллее славных» вместе с женщиной лет шестидесяти пяти, одетой в темноцветный суконный наряд, какой носят в селах Фракийской долины ее сверстницы. Из-под косынки, покрывающей голову, ниже пояса падала каштановая коса. В фракийских селах, разместившихся у подножия Родоп, женщины всю жизнь не расстаются со своею косою — гордостью девичьих лет.

— Это моя бабушка, — сказал Иван, бросив на сына взгляд Георгия-победоносца.

— Действительно, бабушка, — подтвердила женщина певучим фракийским говором. Видимо, Иван успел внушить ей, что мы Фомы неверующие и что в каждом слове нас нужно убеждать. И добавила: — Я мать его отца, Иванка!

— Очень приятно познакомиться!