Большая война в Европе: от августа 1914-го до начала Холодной войны

Первой акцией «SC 1–4» было осквернение памятника в городке Тржинец 30 января 1935 года. Как видим, борьба с памятниками имеет в Польше долгую традицию.

19 мая 1935 года в Чехословакии прошли парламентские выборы (в отличие от «санационной» Польши абсолютно свободные), на которые в Берлине и Варшаве возлагали большие надежды. Предполагалось, что немецкие, словацкие и польские сепаратисты добьются таких успехов, что можно будет «легально» раздробить Чехословакию. На деньги из Варшавы была быстро сколочена Польская партия в Чехословакии,[53] и чехословацкие власти ее зарегистрировали, несмотря на явно сепаратистские и антигосударственные лозунги. За партию открыто агитировал польский генконсул в Тешине и его выслали как «персону нон грата». «Польская партия» тесно координировала свои действия со словацкими фашистскими сепаратистами Глинки.

Однако на выборах 1935 года за польских «самостийников» проголосовало лишь 37 % польских избирателей Тешина. Только один представитель «польской партии» адвокат Леон Вольф смог попасть в парламент, да и то по списку словацких фашистов Глинки.

Огорченные таким провалом поляки отозвали из Праги посла Гржибовского и до января 1937 года отказывались направлять нового главу посольства в ЧСР.

Очередной всплеск нападок Польши на Чехословакию «совпал» с оккупацией Германией демилитаризованной Рейнской области в феврале 1936 года, чем Гитлер окончательно разорвал Версальский договор. В это же время в сейме выступил министр иностранных дел Польши Бек, потребовавший от Чехословакии «возврата» Тешина как условия нормализации двусторонних отношений. Особенно «возмутило» Бека (как и Гитлера) заключение в мае 1935 года советско-чехословацкого договора о взаимопомощи. Указание Праги на то, что этот договор связан с аналогичным чехословацко-французским, а сама Польша формально с 1921 года тоже является союзником Франции, в Варшаве оставили без внимания. Крыть, что называется, было нечем.

Осенью 1935 года в Польше состоялось 70 организованных властями античехословацких демонстраций под лозунгами «Да здравствует единая Польская Силезия!» и «Требуем ревизии границ!».[54]С сентября того же года радиостанция в Катовицах стала вещать для «земляков в Заольжье», пропагандируя (как и нацисты) «возврат поляков домой», естественно вместе с территорией.

Ситуация немного успокоилась когда в апреле 1936 года саму Польшу сотрясли уже спонтанные демонстрации против диктаторского «санационного» режима.

Чехословакия, на которую с каждым днем все сильнее давила Германия, искренне пыталась нормализовать отношения с Польшей. В январе 1937 года министр иностранных дел ЧСР Крофта предложил наконец-то назначенному в Прагу польскому послу Папею создать совместную парламентскую комиссию для обсуждения вопросов положения польского национального меньшинства в Тешине. Поляки выставили в качестве предварительного условия «автономию» для Тетина, фактически означавшую полную независимость. Заметим, что точно такой же «широкой автономии» тогда требовали по указанию из Берлина судетские немцы.

Тем не менее, Прага пошла в феврале 1937 года на односторонние уступки Варшаве, расширив автономию поляков в Тешине в сфере образования.

Однако Бек был в курсе планов Гитлера по военному разгрому Чехословакии («план Грюн») и считал любые переговоры с ЧСР потерей времени. Первый вариант «плана Грюн» был разработан в июне 1937 года и исходил из тесной координации боевых операций вермахта с диверсионной деятельностью Судетонемецкой партии Генлейна на территории ЧСР.[55]

Точно также действовали и в Варшаве. Осенью 1937 года Бек («сильный человек» Польши после смерти Пилсудского) отдал приказ о возобновлении диверсионно-террористической деятельности в Тешине. В регионе была образована «Боевая организация» («Organizacja Bojowa»). В организации насчитывалось десять «дружин» общей численностью 150 человек, 70 из которых прошли боевую подготовку в Польше. Отметим, что в такой подготовке вместе с поляками участвовали и судетские немцы.[56]Позднее в качестве резерва было подготовлено еще 190 бойцов-террористов. В распоряжение организации было передано 150 пистолетов, 400 гранат и 200 килограмм взрывчатки. Всей работой организации в Тешине руководил сотрудник польского генконсульства в Моравской Остраве Рудольф Кобиела.

Одновременно в самой Польше шел набор в так называемый «Добровольческий заольжанский корпус», в который записалось более 80 тысяч человек.

24 апреля 1938 года на съезде Судетонемецкой партии в Карловых Варах Генлейн провозгласил разработанные в Берлине и заранее неприемлемые для Чехословакии требования «широкой автономии». Немедленно с точно такими же требованиями выступили финансируемые Беком тешинские поляки. Чехословацкий посол Славик сообщил из Варшавы, что Польша под влиянием Берлина утратила всякий интерес к мирному решению тешинского вопроса.

Не только Германия, но и Польша начала демонстративно стягивать к чехословацкой границе войска.