Большая восьмерка: цена вхождения

На следующий день президент Буш выступил с посланием «О положении страны», где тоже помянул «насилие на Балтике. Мы будем внимательно следить за ситуацией здесь»³³⁸. Неделей позже: «Когда мы видим насилие на Балтике, нам трудно вести дела как обычно… Если ситуация не изменится, то наши торговые отношения будут отброшены назад». Буш помянул также ограничения на поставки оружия в Западное полушарие, сотрудничество в завершении конфликта в Анголе, и «многие другие события», совместное разрешение которых сблизило бы две страны³³⁹. Речь шла, прежде всего, о совместном решении вопроса об СНВ. Государственный секретарь Бейкер говорил в сенате, что «Советский Союз находится на перекрестке дорог»³⁴⁰.

В Риге 19 января пятьдесят советских десантников были брошены на захват главного здания Министерства внутренних дел Латвии, а по радио один из заместителей премьер-министра сказал в эфир: «Началась гражданская война!» И снова на людях Горбачев отрицал всякую связь с происходящим здесь. А было уже пятеро погибших. Хуже чем отсутствие моральной поддержки президента были его слова, которые он повторял все чаще — о том, что кровопролитие в Вильнюсе и Риге — провокация против него лично, «попытка реакционных сил остановить процесс реформ».

Тем самым Горбачев лишался последних верных союзников.

Балтийский кризис обсуждал собранный 31 января 1991 г. пленум Центрального Комитета КПСС. Обозначился «антилидер» — глава ленинградской партийной организации Борис Гидаспов. «Правда» напечатала его статью с обличением реформ, с призывом возвратиться к курсу 1985–1986 годов, восстановить роль КПСС³⁴¹. На пленуме случилось неожиданное для Горбачева. Его прямой ставленник — первый заместитель генерального секретаря Владимир Ивашко и новый главный идеолог Александр Дзасохов примкнули к Гидаспову. Пошел «накат» на Соединенные Штаты, злоупотребившие мандатом ООН. Полозков призывал не забывать о классовой борьбе, повторяя в этом постоянную роль Лигачева³⁴².

Буш написал Горбачеву письмо, в котором угрожал приостановкой всякой экономической помощи. В звонке Александру Бессмертных американский президент оповестил, что в текущих обстоятельствах встреча в феврале состояться не может. Все это тогда держалось в строжайшем секрете. Посол Мэтлок потребовал от Горбачева «возвратиться к политической линии прошлого лета». Потрясенный Горбачев все же сказал, что «на советской земле существует только один закон — советский. Даже имея собственные цели, прибалты обязаны ему подчиняться».

26 января министр Александр Бессмертных вылетел из Внукова-2 в Вашингтон. Он хотел повидать месячного возраста сына, остававшегося с молодой матерью в американской столице, но обстоятельства требовали иного, и он отправился в государственный департамент. Нажим американцев был беспрецедентным. По существу они требовали отторжения трех прибалтийских республик от Советского Союза. Бессмертных посылал Горбачеву телеграмму за телеграммой, но дорога к компромиссу пока была перекрыта. 28 января 1991 г. Горбачев пообещал следовать принципу: «Все проблемы должны быть решены мирными средствами». Дальше было уже только выталкивание Прибалтики из СССР. На Бейкера произвела впечатление фраза, которую Горбачев обещал сделать достоянием общественности: «Насилие в Вильнюсе и Риге не является политикой президента».

290

Бейкер велел своим подчиненным вести дело так, чтобы «держать его в узде Шеварднадзе…Мы должны замкнуть Бессмертных в политику его предшественника»⁴⁴³.

Этим полуднем Бессмертных прибыл в Овальный кабинет американского президента. Он сообщил, что Тарасенко покинул МИД и работает вместе с Шеварднадзе. Они сидели вместе с Бушем по разные стороны камина. Когда подали кофе, Буш сказал, что «в восторге» от того, что новый советский министр иностранных дел — это тот, кто знает Соединенные Штаты так хорошо. Президент одобрил формулу, которая позволила отнести визит Горбачева. Бессмертных сказал, что роль, сыгранная Советским Союзом в деле объединения Германии, в решении судьбы Восточной Европы, в Персидском заливе исходила из «совместного подхода, а теперь позиция СССР будет зависеть от реакции на события в Прибалтике. По видимости казалось, что Бессмертных призывает к спокойствию и взаимопониманию. Но, по сути, он выдвигал своего рода ультиматум: если американцы осложнят положение Москвы в Прибалтике, Горбачев сумеет осложнить жизнь антииракской коалиции. Не давая собеседникам «ощетиниться», Бессмертных смягчал произнесенное заверением, что прибалты получат все, чего они хотят — но только конституционным путем. Бессмертных сказал, что провел с Горбачевым выходные и тот постоянно повторял эту мысль.

Американцы ожесточаются