Большая восьмерка: цена вхождения

Разумеется, это вызвало вихрь эйфории и самоутверждения. 9 февраля Литва проголосовала за независимость, а 3 марта это сделали Латвия и Эстония. Горбачев не признал результатов, но он позволил провести плебисциты.

Горбачев ощущал необходимость ослабить строго проамериканскую линию Шеварднадзе. В день, когда американская авиация нанесла самый суровый удар по Багдаду (12 февраля 1991 г.), туда прилетел Примаков. Телевизионные камеры зафиксировали его объятия с Саддамом. Центральный Комитет КПСС выступал за введение перемирия, рядом раздавалась критика в адрес шеварднадзевской линии. Журнал «Вопросы военной истории» утверждал, что при «другой внешней политике» и при «другом министре иностранных дел» Войны в Заливе можно было бы избежать. Газета «Советская Россия» утверждала, что решение советского правительства в 1990 г. поддержать коалицию ООН «прекратило существование СССР как сверхдержавы», Уильям Сэфайр написал в «Нью-Йорк таймс», что «холодная война № 2 началась». В Восточной Европе прозападные круги забили тревогу относительно «возврата» Советского Союза. Андрей Козырев внутри страны дублировал те же мысли: «Если силы тьмы возобладают в Советском Союзе, Центральная Европа будет следующей жертвой».

Когда 23 февраля операция «Буря в пустыне» началась, Горбачев поддержал ее. Еще до рассвета вокруг овального стола в кабинете Горбачева собрались члены Совета национальной безопасности: вице-президент Янаев, министр иностранных дел Бессмертных, министр обороны Язов, председатель КГБ Крючков, заведующий международным отделом ЦК Фалин, советники Примаков, Черняев и пресс-атташе Игнатенко.

Язов разложил карты и указал на расположение основных американских сил. Особенностью Горбачева было то, что его моральный дух в условиях кризиса поднимался. Он рассуждал просто безостановочно. Поставленная им задача — избежать полного уничтожения Ирака. Советские войска на юге были приведены в состояние повышенной боевой готовности. Саддаму Горбачев сообщил, что пытался остановить начало атаки, но не смог. В Министерстве обороны СССР все смотрели передаваемую CNN картинку и неведомый майор переводил американский комментарий.

11 марта 1991 г. Горбачев написал главам всех стран-членов Организации Варшавского Договора, что структура ОВД будет распущена к 1 апреля текущего года.

Тарик Азиз в Москве объявил, что Ирак готов выполнить резолюцию № 660 и вывести все войска из Кувейта. Но американцы 24 февраля начали активную наземную войну. Маршал Язов писал о превышении полномочий ООН. Генерал Моисеев писал в «Красной звезде», что американцы в Ираке опробуют оружие, которое будет передано НАТО и направлено против СССР. 26 февраля Горбачев, выступая в Минске, сказал, что советско-американские отношения «очень хрупки». Растущее насилие меняет к худшему атмосферу на планете.

В Вашингтоне к середине марта стало ясно, что Горбачев не собирается вводить президентское правление³⁴⁶. Прочнее всего американцы убедились в этом после визита в Москву государственного секретаря Бейкера 14–17 марта 1991 г. и встречи Бейкер-Бессмертных в Кисловодске 24–25 апреля 1991 г.

Не события в Прибалтике, а попытка Горбачева в последний момент остановить армаду, нависшую над Ираком, вызвала самое большое раздражение в Вашингтоне. Здесь эти маневры восприняли почти как предательство. Представлявший Американский предпринимательский институт Патрик Глин сказал, что «гораздо легче иметь дело с тем миром, где Советский Союз является Советским Союзом»³⁴⁷.

В начале года Советский Союз выставил на экспозиции в США компактный ядерный реактор для исследования космоса «Топаз-2», а Комиссия по ядерной регуляции США абсурдно запретила экспорт подобной техники в СССР.

Глядя на разворачивающуюся в СССР драму, американцы были твердо уверены, что Горбачев в высшей степени нежелательно относится к роспуску — не говоря уже об аресте — прибалтийских парламентов и введению собственного прямого правления.

Глава 16 НОВЫЙ ФАВОРИТ ЗАПАДА

Почему Джордж Колт (ЦРУ) не упростит дело и просто не пойдет работать на Ельцина?

Брент Скаукрофт, 1991

Вероятие сецессии

Во время кризиса в Персидском заливе Буш по необходимости опирался на Горбачева, но как только окончились боевые действия, стала ощутимой разделенность администрации по вопросу об американском фаворите в СССР.

В администрации не было единства. Сам президент намеревался по возможности дольше ориентироваться на президента Горбачева. Оборотиться спиной к Горбачеву ему не казалось мудрой политикой. Силы, выступающие за самоопределение, с легкостью меняли политический курс. Покорные сегодня, они могут выступить против американских планов завтра. Его главный советник Скаукрофт был менее инерционен, менее привязан к Горбачеву, но и он на довольно долгое время не желал «трогать то, что хорошо лежит». Однако на определенном этапе Брент Скаукрофт начал исследовать новые возможности.