Большая Засада

Когда прошел первый страх, народ выказал храбрость, откликнулся на призывы о помощи и принялся за работу. В магазине люди помогали Фадулу и Дурвалину спасать товары, укладывая их на самые высокие полки, поближе к потолку. На скотном дворе они сгоняли животных на холмы, чтобы вихрь их не разметал, — тяжелая работа! К счастью, скотины было не много: дойная корова, телка и бык, ожидавший забоя. Предусмотрительный полковник Робуштиану заранее отправил в Итабуну большую часть стада, чтобы животные там восстановили силы перед дорогой на бойню. На складе какао нужно было спасать груз, ожидавший припозднившегося каравана от «Койфман и Сиу».

На настиле громоздились десятки арроб сухого какао в зернах, и с ними была настоящая возня. С помощью добровольцев, мужчин и женщин — женщины переставали плакать, их даже начинало забавлять все это, — Жерину и наемники, сторожившие склад, сумели, используя доски, оставшиеся от строительства моста, соорудить что-то вроде настила из жердей и на него нагрузить какао, которое они старались как можно быстрее распихать по мешкам. Туда вода не поднимется. Но даже так часть зерен не удалось уберечь и они насквозь промокли. Таким образом, это уже не был высший сорт, они стали просто хорошими или нормальными. Оставалось решить, на кого падут убытки — на полковника или на фирму-экспортера. В Ильеусе фазендейру предупредил Курта Койфмана, шефа фирмы: «Давайте быстрее, в долине Большой Засады может случиться все, что угодно». Дожди ставили под угрозу цветение посадок, но сухое какао, лежавшее на складах, тоже могло подвергнуться опасности, если и Змеиная река выйдет из берегов.

С упорством, достойным удивления, Педру Цыган взял на себя задачу найти лодку, так необходимую в сложившихся обстоятельствах. Она была привязана на противоположном берегу, и это, пожалуй, являлось делом переселенцев из Сержипи, но гармонист даже слушать об этом не захотел и побежал. Во второй раз приказчик Дурвалину повел себя странно, едва не заработав новую оплеуху при попытке пойти вместе с Педру Цыганом, выказав столь же странный и малообъяснимый интерес к лодке. Однако Фадул подрезал ему крылья и оставил у себя под присмотром — пусть слушает приказы и выполняет.

Повинуясь приказу Турка или по собственной инициативе, Дурвалину пропитал смолой ненужное тряпье и, привязав его к бамбуковым шестам, сумел соорудить несколько факелов. Их пламя не гасло от ветра, и, таким образом, можно было видеть в темноте. Благодаря этому удалось обнаружить домашнюю скотину, которой грозило уничтожение, и кое-какие вещи, считавшиеся уже потерянными. Люди спасали животных и собирали в надежных местах скарб, не потрудившись узнать, кому что принадлежит. Хозяева уж точно объявятся, когда наводнение пойдет на спад. Если, конечно, когда-нибудь такое чудо произойдет.

В молитвах и обетах недостатка не было: швея Наталина, которая, чтобы укрыться в доме капитана, взобралась по скользким ступенькам склона, борясь с опасным течением, неся на голове машинку «Зингер» — свой хлеб, — чего только не наобещала Деве Марии, защитнице всех скорбящих, даже литанию затянула; впрочем, без особого успеха. И Меренсия взмолилась, прося святых о жалости и сострадании. Это не считая молитв проституток: груз их грехов был так велик, что молитвы не долетали до небес, они рассеиваясь в бурных водах вместе с развеянной соломой хижин.

Богобоязненной Меренсии Небеса благоволили, и она заслуживала немедленного ответа на свои молитвы. В зареве факела, который держал Зе Луиш, она увидала проплывавшего среди обломков жибойу. Узнав своего удава, Меренсия ринулась на помощь и сумела водрузить его на ветку жакейры, пройдя сквозь клокочущий поток со змеей, свернувшейся на внушительной груди, — гротескная фигура, на которую стоило посмотреть. Это было и смешно и страшно. Этой чудовищной ночью в Большой Засаде было все — причины для ужаса и смеха, для слез и отчаяния.

15

Додо Перобу очень недурно проводил время, и когда услыхал со стороны реки оглушительный, ужасающий грохот, подобный пушечному выстрелу — звук смерти, — то постарался высвободиться из объятий Рикардины. Волна снесла дверь мельницы, накрыла сплетенные тела и разметала по полу. Додо удалось встать и помочь перепуганной Рикардине. Вода затопила плантации, поглотила кукурузное поле.

Одноглазая пыталась удержать его внутри, в безопасности, но он оттолкнул ее, резко и грубо, что совершенно не вязалось с его обычно мягким и учтивым нравом, и ринулся навстречу буре, словно не замечая наводнения, думая только о птичках, запертых в клетках.