Больше, чем что-либо на свете

– Вот уж удивилась бы твоя матушка, найдя в тебе единомышленницу, – усмехнулась Дамрад, хлопнув рукописью по ладони. – Вы с нею даже более схожи, чем можно было бы ожидать. Что это? – Владычица пролистала страницы веером, держа рукопись перед лицом её автора. – Смелость, безрассудство, глупость? Или вызов мне? Скажи, чего ты этим хотела добиться? Зачем ты играешь в опасные игры? Чем тебе не нравилась твоя слава? – Правительница Длани вновь жестом окинула полку с книгами, вышедшими из-под пера Темани.

– Я написала эту вещь, потому что этого требовала моя душа, – ответила та, вскинув подбородок и прямо взглянув Дамрад в глаза.

– Красивые и выспренние слова, – хмыкнула Владычица, бросая рукопись на стол. – Хорошо, допустим, ты написала то, чего душа просила. Выплеснула на бумагу, положила в стол, и никто об этом не узнал бы. Но ты на этом не успокоилась – ты сунула своё сочинение госпоже издательнице. Она – особа неглупая, но более осторожная и законопослушная, чем автор сих дерзких страниц. Поэтому она сразу доложила, куда следует. Неужели ты надеялась, что подобная книга может быть обнародована? Ни за что не поверю, что у того, кто оказался способен написать всё это, не хватило ума подумать о последствиях своих действий. Скорее уж я поверю в то, что он хотел бросить вызов лично мне, привлечь моё внимание, разозлить. Что ж, обворожительная Темань... – Дамрад несколько мгновений помолчала, сверкая грозной тьмой зрачков. – Тебе это удалось.

Темань стояла окаменевшая, ожидая, что сейчас прозвучит приказ взять её под стражу, но вместо этого Владычица снова зашла к ней за спину, сжала плечи и защекотала ей ухо жарким шёпотом:

– Ты разозлила меня, дивная Темань... И это разжигает моё желание ещё сильнее! Если разобраться строго, ты – враг государства, но враг удивительный... Враг, который сводит меня с ума. Такого со мной ещё никогда не приключалось! Даже не знаю, как мне поступить.

Пустой, измученный несколькими днями почти полного голода желудок Темани сжался в приступе дурноты и подскочил к горлу. Если и существовало что-то пострашнее смертной казни, то сейчас оно ласкало ей плечи и обжигало дыханием ухо.

– Ты вправе поступить так, как считаешь нужным, государыня, – сдавленно прохрипела она. – Можешь хоть сейчас отправить меня на плаху, я уже ко всему готова, и смерть меня не страшит.

– Ну зачем так сразу? – Дамрад не выпускала плеч Темани, ласково и хищно закогтив их пальцами, словно птицеящер драмаук. – Можно сперва поискать менее суровые решения. Ну вот, к примеру...

Она взяла Темань за руку, подвела к столу и усадила в кресло, в котором недавно восседала сама. Колени у той дрожали и подкашивались, и это не укрылось от внимания Владычицы.

– Вот так, моя дорогая, присядь, не волнуйся, – приговаривала она, вручая Темани рукопись. – Открой с самого начала и ознакомься.

Сразу после титульного листа были вклеены несколько страниц, содержавших предложения по изменению сюжета книги. Чем далее Темань читала, тем омерзительнее становилось у неё на душе... Составители этих рекомендаций потрудились очень основательно, всё тщательно продумав, но при этом полностью перелицовывали и переворачивали с ног на голову первоначальный замысел автора. Жестокая правительница выходила суровой, но справедливой, а заговорщики – коварными негодяями, получившими в итоге по заслугам.

– Твою книгу можно издать, – сказала Дамрад. – Но, конечно, после некоторой доработки. Что и как нужно доработать – перечислено здесь.

– Я лучше предпочту вовсе отказаться от издания, государыня, – сказала Темань, с болью закрывая рукопись и откладывая в сторону.

– Почему, несравненная моя? – Дамрад, присев у её колен, завладела её пальцами и принялась щекотать их дыханием и губами.

– Потому что это будет уже не моя книга, а... А что-то совсем другое, – выдавила Темань, пытаясь высвободить руки. – Не надо, Владычица, прошу тебя...

– И всё-таки не спеши, подумай. – Дамрад снова придвинула к ней рукопись с вклеенными листками. – Твоей издательнице я отдала распоряжение принять книгу безоговорочно, если автор последует данным нами советам.

«Боюсь, с этим издательством придётся порвать отношения», – хотела сказать Темань, но удержала слова за сжатыми губами. Ей даже не хотелось прикасаться к рукописи – осквернённой, изуродованной, загубленной. Труп да и только... Труп собственного детища, над которым она провела столько часов, отнимая драгоценное время у сна, тратя силы и рождая его в муках – словесных и душевных. Почти два с половиной года работы... И теперь – всё кончено. Не будет ничего. Никогда читатели не коснутся этих страниц, не пробегут глазами по этим строкам и не задумаются над всем, что автор вложил в этот труд. Помертвевшая, каменная, бесчувственная сидела Темань, даже не замечая, что Дамрад стоит перед нею. Что ж, Владычица могла торжествовать...

Поднимаясь на ноги, Темань пошатнулась: круговерть книжных полок понеслась вокруг неё с шёпотом и шелестом страниц, голову накрыл звенящий колпак дурноты, кровь отлила от щёк.