Больше, чем что-либо на свете

Я не жду от тебя ответа на моё письмо. Я наговорила тебе много злых, жестоких слов, но их произносила не я, а моя боль, моя ревность, моя слепота. Встреча с Рамут помогла мне по-новому осознать многое. Среди всего – также и то, что в твоём сердце мне, возможно, и в самом деле нет места, потому что оно совершенно естественным и правильным образом отдано твоей дочери. Этой милой и светлой кудеснице можно и нужно быть преданным только целиком и полностью. Ты права, называя её единственной: только такой она и может быть для полюбившего её. Знаешь, мне кажется, я созрела, чтобы стать матерью. Возможно, тогда я смогу понять тебя лучше. Впрочем, меня пока смущает, что для этого в наши с тобой отношения пришлось бы впускать мужчину. Нет, я не питаю к ним отвращения, но единожды ощутив твоё прикосновение, другого уже не желаешь и невольно сравниваешь всех с тобой. Тебе нет равных, Северга. Тебе все проигрывают. А что касается материнства и привлечения мужчины... Как всё это осуществить, к каким последствиям это приведёт и какие обязательства за собой повлечёт? Эти вопросы меня покуда весьма озадачивают и смущают.

Да хранит тебя удача на поле боя, пусть гибель и вражеское оружие обходят тебя стороной. Надеюсь тебя когда-нибудь вновь увидеть. Целую тебя.

Твоя супруга Темань».

Эти строки писала жена, но наполнял их незабываемый, спасительный свет глаз Рамут. Он струился прямо в грудь Северги, когда она прижимала к себе смятые листки, и её суровые губы тронула впервые удавшаяся ей нежная улыбка. Она обычно либо хищно скалилась, либо холодно усмехалась, либо клыкасто хохотала, а тонкое полотно нежности не выдерживало, рвалось на её жёстких устах. Рамут пообещала, что сделает всё для скорейшего исцеления Темани, и Северга полагала, что речь шла об исцелении телесном. Она и предположить не могла, что её родная синеокая волшебница станет для её супруги врачевательницей души.

Часть 5. Зверь

У Дамрад почти не было военных неудач. Длань установила своё господство в десяти крупных землях и пятнадцати мелких княжествах; одни были обложены данью, другие теперь управлялись наместницами Владычицы. О ней ходила поговорка: «Большие страны Дамрад кушает на обед, средние – на завтрак, а мелкими закусывает чарочку хлебной воды». Бывало, она вела даже по две-три войны одновременно. Первой страной, которая дала Длани сокрушительный отпор, стало Соединённое Княжество Великого Брегейна и Северной Имерии. По своей площади оно приближалось к Длани, а численностью населения даже превосходило её. Хорошо обученное, многочисленное войско устроило Дамрад весьма «радушный» приём, и в первых же боях дланцы понесли большие потери. Продвижение внутрь страны давалось ценой огромной крови как со стороны захватчиков, так и брегейнцев с имерийцами. Северга в этом изнурительном походе была много раз ранена, но всё время выкарабкивалась и продолжала службу. За раны ей начислялись вознаграждения, но этих денег она не держала в руках: они сразу отправлялись в Дьярден, Темани. Наверное, по количеству денежных переводов жена уже могла подсчитывать, сколько раз проливалась кровь Северги. Должно быть, не очень весело ей было их получать... Иногда вдогонку к этим деньгам Северга отправляла короткие послания.