Больше, чем я просила

Тата сообщила о своём отъезде Алевтине, Фёдору и Матвею во время одного ужина, на который они её пригласили. Тата намеренно сказала об этом, когда они уже закончили есть. Она не хотела никому портить аппетит. Эмоциональнее всех отреагировала на её новость Алевтина. Она то и дело хваталась за свои щёки и часто повторяла, что же они теперь будут без неё делать. Фёдор осыпал её благодарностями за то, что она многому научила Семёна, и говорил, что благодаря её урокам их сын стал общительнее и энергичнее. Матвей преимущественно молчал. Тата только пару раз встретилась с его прямым взглядом. Он как будто переживал то, к чему уже давно был готов.

В знак признательности за помощь и гостеприимство Тата в этот же вечер подарила им натуральную льняную ткань с цветочным узором. Алевтина очень обрадовалась подарку Таты. Она сказала, что давно хотела сшить новые занавески для дома.

Через пару дней, когда новость о Татином отъезде распространилась по всей деревне, её ученики приготовили для своей учительницы сюрприз. Они в одной тетрадке переписали свои любимые стихи и подписали каждый своё стихотворение. Для Таты такой подарок был неимоверно приятным и очень символичным. Ведь это она научила их писать и понимать смысл художественных произведений. Теперь в её руках было четырнадцать различных стихов, написанных разными почерками. Это была память на всю жизнь.

Но особенно тяжело Тате было прощаться с Лукьяном. Последние два дня перед отъездом она не отходила ни на шаг от своего любимого пёсика. Она разговаривала с ним, как и со своей Ланой и пыталась объяснить, почему должна уехать. Тата заметила, как после её первых прощальных слов у Лукьяна сразу же ухудшилось настроение. Но она постоянно обнимала и гладила его густую серую шерсть. Её утешало только то, что Лукьян помимо неё был очень привязан к Матвею. Она надеялась, что её любимец недолго будет тосковать по ней.

С особняком Роз Тата попрощалась, когда в последний раз спускалась по ступенькам его лестницы с сумкой в руках. Она произнесла вслух:

– Спасибо за гостеприимство, Роза! Я очень благодарна тебе за приют. Прощай.

На улице её ждали бурные проводы. Тата открыла рот от изумления, когда у ворот дома она увидела всех своих учеников, их родителей, а еще всю семью Алевтины и даже Дарью с младенцем на руках.

Тата потратила, по меньшей мере, пятнадцать минут, чтобы обнять каждого, кто пришёл её проводить.

Когда вдруг сквозь эту толпу к ней подбежал Лукьян, для Таты этот момент оказался невыносимым. Она растворилась в слезах и объятиях с любимым псом и думала, что никогда не сможет его отпустить.

– Тата, – услышала она голос Матвея рядом с собой. – Извини… Не знаю, как он выбрался. Я запер его в доме, как ты просила.

– Матвей, я этого просто не вынесу… У меня сердце разрывается. Я ведь фактически его бросаю.

– Успокойся, с ним всё будет хорошо. Я о нём позабочусь. Давай я уведу его отсюда, а потом вернусь и отвезу тебя в город на телеге.

Перед тем как Матвей увёл Лукьяна, Тата шепнула ему на ухо ещё несколько прощальных слов. Она бы забрала его с собой, но, боже мой, она не представляла, что будет с её жизнью, а обрекать бедного пёсика ютиться в квартире после такой вольной деревенской жизни она не могла. С Матвеем Лукьяну однозначно будет лучше.

Пока Матвей уводил Лукьяна, её друзья из многочисленной толпы пытались утешить её. Особенными ей показались слова Дарьи, сестры Матвея.

Она подошла к ней, а ребёнок на её руках забавно посапывал.

– Татьяна, мы с Егором младшим желаем тебе хорошей дороги и счастливой жизни. Как моя. С мужем и малышом. Видишь, какая у тебя здесь большая семья! Мы все будет рады снова видеть тебя рядом с нами.

Тата не очень поняла слова этой молодой мамочки. С одной стороны она желала ей семейного счастья, а с другой приглашала вернуться. Но её слова были до того проницательными и душевными, что Тата ещё раз обняла её. Она постаралась это сделать с той же заботой, с какой она произносила свои слова пару секунд назад. А ещё Тата легонько чмокнула в лобик её полугодовалого сына, который сразу после её поцелуя стал смеяться.

***

Несмотря на то, что ей было жаль оставлять всех этих людей, Тата испытала огромное облегчение, когда они с Матвеем тронулись в путь. В телеге не было возможности опереться спиной на что-нибудь, а Тата чувствовала сильное желание прислониться к чему-нибудь и расслабиться.

– Это невероятно, Матвей. Как же я устала… – протянула она, стянув с волос тугую резинку.

– Они все к тебе привязались. Я сам не представляю, как, например, дети теперь будут без твоих уроков.

– Ради бога, Матвей, давай не будем об этом. Мне и так плохо.

– Хорошо. Давай пока помолчим.

Тата с облегчением выдохнула. Пока они едут, она сможет немного прийти в себя, чтобы у неё хватило сил попрощаться с последним дорогим ей человеком.

На протяжении оставшейся дороги Матвей был сконцентрирован на управлении телегой, а Тата смотрела по сторонам и пыталась избавиться от комка в горле.