Больше, чем любовь

Они просидели в ресторанчике около двух часов, кушая паэлью, попивая вино, глядя на сцену, делясь впечатлениями. В какой-то момент Борис, извинившись, отошел к стойке и заговорил с барменом. Тот явно узнал его, пожал руку. Пахомов передал ему что-то и вернулся к Наташе.

– Скоро программа закончится и можно двигать обратно.

Она с ужасом представила, как опять будет ковылять по булыжникам, а потом еще по набережной до отеля… Но когда они вышли из кабачка, у дверей их ждал белый «мерседес». Молодой парень передал Пахомову ключи и услужливо открыл перед Наташей дверцу. Видимо, Боря дал ему крупную купюру, потому что, сунув ее в карман, парнишка раз десять повторил: «грасиас».

– Как ты решился доверить ключи, а если бы машину угнали?

Пахомов рассмеялся:

– У нас бы такую, открытую, и без ключей потырили. Я знаком с барменом, он меня «амиго» называет. А парнишка его сын.

Буквально через пять минут автомобиль остановился у Наташиного отеля. Борис помог ей выйти.

– Уже почти двенадцать, – сказал он, взглянув на часы. – Доброй ночи, дорогая. Увидимся.

Безвольно она позволила поцеловать себе руку. Борис сел обратно на водительское место и через несколько секунд красные огоньки белого «мерседеса» скрылись за поворотом.

Медленно поднимаясь к себе на третий этаж, Наташа недоумевала:

«И это все? После такого чудесного вечера и этой обжигающе страстной музыки должно было быть продолжение! Он мог напроситься ко мне в гости, пригласить к себе, или просто предложить прогуляться по ночному пляжу. Что это с ним? Неужели он больше не хочет меня?»

Глава 33

Войдя в номер, она с облегчением скинула обувь и босиком прошлепала к балкону. Днем его невозможно было держать открытым, зато на ночь Наташа впускала в комнату упоительно свежий воздух, шум близкого моря и стрекот цикад.

Она открыла дверь, задернула штору и, раздеваясь по пути, прошла в душ. Выходя из кабинки, поскользнулась и чуть не упала.

«Какое вино коварное – эк меня развезло! Хотя, наверное, я выпила целую бутылку».

Она добрела до кровати и буквально рухнула на нее.

«Похоже, он хочет, чтобы я помучалась – вот злодей!» – улыбалась Наташа, проваливаясь в хмельной сон.

Ее разбудил легкий шорох. Немного испугавшись, она включила прикроватную лампу и протерла глаза. Буквально в трех шагах, в дверях балкона, стоял Боря с охапкой роз.

От неожиданности и радости она едва смогла вымолвить:

– Как… Как ты сюда попал?

– Как видишь, через балкон. Я уговорил портье впустить меня в соседний номер. Хотел его снять, но он забронирован с завтрашнего утра. Между прочим, я рисковал жизнью, перелезая через ограждение. Могла бы оценить, все-таки третий этаж…

– Ты уговорил портье?.. Небось, денег отвалил?

– Не без этого, – с самодовольной улыбкой, которая вовсе не портила его, кивнул Борис. – Но я объяснил, что ты моя жена – ведь это правда? Я даже паспорт показал. Испанец вполне оценил романтичность ситуации, – он умолк на секунду и предложил: – Может, поставишь цветы в воду? Вот, кстати, вазочка на столе.

Закутавшись в простыню, Наташа встала и с независимым видом прошла с вазой в душевую. Вернувшись, поставила букет на стол и буркнула: «Спасибо». Боря смотрел вопросительно.

– Ты не рада, что я пришел? Разве ты не гадала, почему я бросил тебя у дверей гостиницы? Разве не ждала меня?.. Посмотри мне в глаза, – он взял ее за плечи и повернул к себе лицом. – Посмотри в глаза и попробуй сказать «нет».

Наташа взглянула на него, а он не дал ей ответить, закрыв рот поцелуем, который длился нескончаемо долго. Он успел распеленать укутывавшую ее простыню, но вдруг, оторвавшись, прошептал:

– Ты слышишь? Это серенада для тебя, любимая.

За окном, где-то недалеко на пляже, мужской голос пел «Бесаме мучо» под аккомпанемент гитары.

– Это ты устроил?

– А кто же еще?

Он подхватил ее и уложил на кровать.

– Поскольку ты, моя любовь, уже раздета, сегодня в нашей программе мужской стриптиз!

Боря нарочито медленно расстегивал пуговицы на своей рубашке, приговаривая:

– Поверь, дорогая, мне есть, что тебе показать…

Брюки он стянул вместе с плавками.

– Ого! – воскликнула Наташа и в голове промелькнуло: «Вот именно этого мне и не хватало…»

Они начали любить друг друга под звуки серенады в темной ночи, а закончили на рассвете. В перерывах наперебой рассказывали, как страдали и мучились без любви, спорили, кто из них был виноват в разрыве, причем каждый брал вину на себя.

– Я должен был понять тебя и потерпеть, – уверял Боря.

– Нет, это я была такой стервой – не понимала, что только ты мог меня утешить, – возражала Наташа. – Ведь быть с тобой такое счастье…

– Ты, правда, считаешь, что я лучше других? – улыбаясь, спросил он, вопросительно глядя на нее.

Наташа замерла.

– Ну что ты? Я же понимаю, что ты не могла быть одна столько времени. Рассказывай, как это было…

– Ты издеваешься, или тебя это заводит? – подозрительно хмыкнула она, заметив искорки смеха в Бориных глазах, хотя он изо всех сил старался выглядеть серьезным.