Больше, чем мы можем сказать (ЛП)

стоит у меня перед глазами. Мне хочется плакать. Хочется кого-нибудь ударить. Хочется

кричать.

Рев берет меня за руку.

– Эмма... все в порядке. Я пойду с тобой.

Я отшатываюсь и смотрю на него.

– Ты шутишь? – настаиваю я. – Ты видел, что он сделал?

– Да. Видел.

Я теряю время. Я иду вперед.

– Мне нужно домой, – говорю я. Мой голос срывается. – Ладно? Просто отпусти

меня.

Рев хмурится.

– Эмма. Тебе нужно рассказать своим родителям. Пожалуйста, я пойду с тобой...

– Думаешь, я могу рассказать родителям? Ты издеваешься?

– Это не просто какой-то интернет – тролль, – говорит он, и в его голосе слышится

ярость. – Почему ты никому не позволяешь тебе помочь?

– Потому что я сама могу с этим справиться, Рев. Ты не понимаешь.

– Эмма. – Он все еще следует за мной. – Я доверился тебе, когда ты предложила

мне свою помощь. Когда я должен был рассказать своим родителям про письма отца...

– Нет. – Я оборачиваюсь к нему. – Ты прогнал меня. И я ушла.

Он резко останавливается. Он знает, что я права.

– Я могу с этим справиться, – говорю я. – Ты сказал мне, что если кто-то не хочет

твоей помощи на матах, ты не станешь помогать ему. Что не станешь вмешиваться. Вот я и

говорю тебе. Мой черед прогнать тебя.

Эти слова заставляют его резко остановиться. Я тут же о них жалею. Как будто я не

могу контролировать то, что срывается у меня с языка.

– Ладно, – говорит он тихо.

Я хочу, чтобы он пошел за мной. Но он не идет.

Я скольжу в темноту теней вдоль дороги.

Глава 34

Рев

Вторник, 20 марта 10:05:44 вечера

От: Роберт Эллис

Кому: Рев Флетчер

Тема: Притчи

«Тот, кто воспитывает дурака, делает это с печалью. И отец дурака не имеет

радости».

Мой мобильник вспыхивает сообщением, когда я поднимаюсь по лестнице, чтобы

войти через заднюю дверь. На кухне темно, и я осторожно отодвигаю стеклянную дверь.

Меня приветствует тяжелая тишина, и я на цыпочках крадусь по кафельному полу. Я так и

не поужинал и умираю с голоду. Я хватаю коробку хлопьев и бутылку Гаторейд из

холодильника и готовлюсь проскользнуть дальше по коридору.

– Рев. – Мамин мягкий голос застает меня врасплох, когда я делаю первый шаг в

коридор.

Я оборачиваюсь и обнаруживаю ее сидящей с книгой в углу гостиной.

– Я думал, все уже спят, – шепчу я.

– Они спят. Я ждала.

– Меня?

Она кивает.

– Как все прошло?

У меня уходит мгновение, чтобы понять, что она спрашивает о Деклане. Такое

ощущение, что наша поездка в тюрьму была несколько дней назад. Я хочу говорить о

Деклане и его отце не больше, чем об Эмме и том, что между нами произошло. Ее

прощальные слова не выходят у меня из головы.

«Мой черед прогнать тебя».

Не знаю, заслужил ли я это. Может быть, заслужил.

Хотел бы я все исправить. Ради нее. Хотел бы я защитить ее как-нибудь.

Я падаю на диван напротив Кристин и запускаю руку в коробку с хлопьями.

– Нормально. Думаю, ему это пошло на пользу.

– Вас не было гораздо дольше, чем я предполагала.

– Дек уснул в машине. Я немного поездил по округе. – Я делаю паузу. – А затем

встречался с Эммой.

– Эмма. – Мамино выражение лица теплеет. – Я надеялась услышать больше об

Эмме.

Мое собственное лицо мрачнеет.

– Правда?

– Конечно. – Она делает паузу. – Приятно видеть, как ты немного выбираешься из

своей раковины.

Интересно. Это немного сбавляет мое раздражение.

– Думаешь, я прячусь?

– Я бы не назвала это прятаньем. Но я в самом деле думаю, что ты держишь все

свое окружение под строгим контролем. Вы с Декланом оба это делаете. – Она немного

медлит. – Честно говоря, я надеялась, что то, что он начал встречаться с девушкой, откроет

и тебе небольшую дверцу.

Это довольно откровенное заявление, и я не уверен, что был готов к этому. Я

выбираю мармелад из хлопьев в своей ладони.

– Угу.

Мама ждет.

Мои мысли настолько хаотичны, что мне нужно время, чтобы их рассортировать.

– Можно мы сейчас не будем говорить об Эмме?

Она преподнимает брови, лишь чуть – чуть, но кивает.

– Конечно.

Я бросаю взгляд в коридор.

– Как дела у Мэтью сегодня?

– Хорошо. Они с папой ходили гулять после ужина.

Я потрясен. Уверен, мое выражение лица выдает меня.

Мама улыбается.

– У него был выбор пойти гулять или вымыть посуду.

Если бы делали ставки, я бы поставил на то, что Мэтью будет стоять в кухне с

полотенцем, надежно спрятав свои мысли в своей голове.

Но затем я вспоминаю, как он сидел в школьной столовой за одним столом со мной

и Декланом, после того, как выкинул такой номер за день до того. Папа сказал, что иногда

мы толкаем, чтобы посмотреть, станет ли кто-то толкать в ответ.

Я гадаю, дал ли я отпор в правильном направлении.

Мама все еще наблюдает за мной.

– Не прерывай чтение, – говорю я. – Не думаю, что хочу разговаривать.

Она долго смотрит на меня, затем раскрывает книгу. Я выуживаю хлопья из

коробки и прислушиваюсь к тихому шелесту страниц. Этот звук впечатался мне в память.

Она читала мне, сидя рядом с моей кроватью, когда я был маленьким, напрягая зрение под

светом ночника, ожидая, когда я засну. Она делает это с каждым ребенком, который бывает