Больше, чем небо

За коротким спуском обратно на тропу последовали поиски места для ночлега и заготовка дров на костёр. Насущные дела оттеснили волнения на второй план. Когда лагерь был разбит, а над костром клубился пар из подвешенного на перекладине котелка, появилось время замедлиться. Суматошный день отступал перед сумерками медлительной, но неподкупной ночи. Марго сидела, рассматривая, как пламя обжигает корочку хлеба, окрашивая её в цвет жжёного сахара. В стороне послышались шорох сминаемой под ногами листвы и хруст веток: кто-то пробирался к поляне.

«Медведь… Ну вот и сходили в поход, развеялись», — только и успело промелькнуть в голове девушки. Она крепче сжала ветку с жареным хлебом в руках и медленно повернулась в сторону источника шума. Боковым зрением заметила, что Сергей встал и тоже всматривался в шебуршащий подлесок. Марго малодушно выдохнула, когда из-за кустов, отряхивая сор с одежды, вышел путник.

— Вечер добрый, молодые люди. Не подскажете, как вернуться на тропу? Решил посмотреть соседний распадок да что-то заплутал.

Марго разглядывала мужчину: ни тени беспокойства на морщинистом лице. Ни паники, ни тревоги.

— Почему вы так спокойны? — не удержалась от вопроса девушка.

На месте потерявшегося собеседника она бы уже носилась с криками по лесу в попытках поймать связь на сотовом телефоне. А может, сидела бы у какого-нибудь пня и в отчаянии рыдала. Как знать…

— Да чего беспокоиться? За пару часов я, чай, не далеко ушёл. Место людное, деревня рядом. Как-нибудь выбрался б. Не сегодня так завтра

Марго позавидовала его спокойствию. Это был даже не фатализм. А уверенность в том, что любое надвигающиеся событие он может пережить, справиться с ним, полагаясь лишь на себя. Сергей объяснил путнику, куда следует направиться, и он исчез в окружающих поляну зарослях.

— Может, не стоило ему уходить, ночь же скоро? — беспокоилась Марго.

— До подножья рукой подать, — успокоил девушку Сергей.

За короткими вечерними посиделками у костра Сергей рассказывал истории из своих прошлых походов. Марго куталась в тёплую куртку и смеялась, до ноющих скул и слезящихся глаз. Она положила подбородок на плечо и рассматривала лицо парня. Расслабленное, открытое. Свет от костра придавал ему тёплый, золотистый оттенок, смягчал черты. В суете обычной жизни у них не было ни одного такого вечера, когда можно было просто посидеть и послушать друг друга.

Ночь наступила в одно мгновение, словно кто-то неосторожно пролил чернила на небосклон. Они лежали, завернулись в спальник. Сергей уткнулся в шею Марго и крепко спал сном надышавшегося свежим воздухом человека. К Марго сон не шёл. Она рассматривала темнеющие силуэты деревьев, слушала дыхание Сергея рядом. Прямо над ней раскинулся целый мир. Стоя ногами на земле, от него можно было отвернуться, забиться в угол и притвориться, что ничего нет. Лёжа на спине, приходилось мириться с его необъятностью.

Сквозь ветки деревьев темнело звёздное небо. Огромное. Неосмыслимое. Марго смогла. Она пришла к этому небу, чтобы увидеть и забрать с собой его кусочек вместе с воспоминаниями.

Смутное, ещё неясное чувство ощущалось сердцем и с каждым биением вспыхивало теплом. С каждым вздохом Марго ощущала, как оно росло внутри, превращаясь из маленькой точки в светящийся шар, расширяющийся, поглощающий и согревающий её. Вся она: и душа, и тело — укрылись в этом светящемся коконе. Марго уже не чувствовала границ своего тела. Она была везде и всюду: в шумящей на ветках листве, в корнях деревьев, в пламени костра и летящей над лесом птице. Как неотделимая часть этого большого мира.

Взмах ресниц и ощущение счастья нахлынуло и скрыло под собой все тревоги и сомнения прошедшего дня. Тепло внутри вновь сжалось до крошечного огонька. Но Марго чувствовала в нём что-то безграничное, дающее опору и веру в себя. Что-то, что больше неба. Она прижала руки к груди, к этому огоньку, и закрыла глаза. Ей было уже не страшно.