Больше, чем он ожидал

– Они ближайший пример того, как работают отношения. А скорее, как не работают. Они всегда были несчастливы, но делали вид, что все в порядке. Они редко спят вместе. Мой отец погрузился в работу. В детстве я видел его лишь тогда, когда он мне что-нибудь покупал. Мать использовала меня, чтобы получить то, что, как ей казалось, она хочет, а потом стыдила меня, что я поломал ей жизнь. Они улыбаются в камеру на семейных праздниках – и только. Это не вызывает желание заводить семью.

– Мои родители не женились. Отец сбежал еще до того, как беременность мамы стала очевидной. С тех пор она любыми силами пыталась заполучить мужчину. Это было ей важнее, чем я. Она окончательно запуталась в жизни. И мне совсем не хотелось быть похожей на нее. Я всегда встречалась с парнями, которые недолго задерживались возле меня. Я даже не успевала привязаться к ним. – Гвен криво ухмыльнулась и посмотрела на океан. – Но последнее время мне кажется, что я что-то упускаю в жизни. Будто я единственная девочка в школе, которая не верит в Санту и поэтому не получает подарки. Может, ради Фасолинки я должна верить. Я хочу, чтобы счастливые семьи и любовь существовали. Потому что я хочу этого для нее. Неужели это странно?

– Нет. Люди хотят лучшего для своих детей. По крайней мере, должны. Другое дело, когда детей заводят для чего-то. Хотя моя мать не признается в этом, но отец рассказал мне: она забеременела специально, чтобы он женился на ней. Конечно, это пошло ей на пользу. – В голосе Алекса проскользнул горький сарказм.

– Ты боишься, что кто-то поступит так с тобой? Поймает тебя в ловушку с ребенком? Хорошая причина, чтобы быть фанатом презервативов.

Алекс слышал много вещей, но так его называли впервые.

– Думаю, можно и так сказать. Людям сложно это понять, но, когда о твоих деньгах говорят на страницах журналов и газет, чувствуешь себя мишенью. Для конкурентов, мошенников и жадных до денег людей. Я не верю, что женщины искренны со мной. Они все чего-то от меня хотят. Кроме, пожалуй, тебя.

Гвен смущенно повернулась к нему:

– Я должна чувствовать себя польщенной или нет?

– Должна. Это ставит тебя на первое место среди миллионов женщин в Нью-Йорке. – Алекс замолчал и прислушался. – Слышишь? Это наша песня.

Гвен сморщила нос.

– У нас есть песня?

– Я оскорблен. – Алекс оторвался от перил и обнял Гвен. – Это песня, под которую мы танцевали на церемонии.

Алекс не делал резких движений, чтобы не пробудить тошноту, но нежно держал Гвен и кружил ее по тихой палубе.

Она легко скользила в его объятиях под медленную медитативную музыку. Сначала он подумал, что их разговор окончен, но услышал тихие слова Гвен:

– Так, значит, ты не веришь в любовь или в то, что кто-то полюбит тебя таким, какой ты есть?

– Какая разница. Я не могу изменить себя. Поэтому есть оно или нет, но любовь и семья не для меня.

– Значит, ты совсем не хочешь детей?

В ее глазах читалось разочарование. Алекс не был удивлен. Гвен сказала, что не верит в любовь или брак, но, даже пока они были здесь, он заметил в ней изменения. В ее взгляде была грусть, когда она смотрела на Уилла и Эдриен. И та же грусть была в ней, когда в бистро их приняли за пару.

Ей хотелось этого. Не только ради Фасолинки. Судя по тому, как она смотрела на него, часть Гвен мечтала быть с ним. Кудрявые детишки снова ворвались в его мысли. Неожиданно он почувствовал себя виноватым.

– Не совсем так. Дети не пугают меня. Я лишь думаю, что им не место в семье без любви. А раз я не верю в любовь, дети отпадают сами собой.

– Поэтому ты чуть не проглотил язык, когда увидел, что я беременна?

Алекс клялся себе, что никогда не скажет этого вслух, но слова рвались из его груди. Может, произнеси он их, эмоции поутихнут, а не будут отравлять его изнутри.

– Наоборот. То есть это была дикая смесь удивления, страха и гнева, потому что я думал, что ты скрыла это от меня. Но часть меня…

Гвен прижалась к нему, и ее глаза расширились от ожидания.

– Да?

Ее волнение остановило его. Сказать Гвен всю правду – значит дать возможность тому, чего не может быть. Идея стать отцом интриговала его лишь потому, что сработали его инстинкты. Древняя природа пещерного человека. Он никогда не женится и не заведет детей. И он не передумает. Нечестно растить в Гвен надежду. Все, что он делал для нее после поездки в Хэмптонс, – нечестно. Пора остановиться, пока он не сделал хуже.

Вдалеке раздался хлопок, и они повернулись в ту сторону, чтобы увидеть сноп белых искр, падающих в море, а затем красных и зеленых. Начался фейерверк, освещавший ночное небо яркими цветными бликами. Красиво и вовремя.

Алекс покачал головой и посмотрел на Гвен.

– Эдриен права, – сказал он и отпустил ее, делая шаг назад. – Не влюбляйся в меня.

С этими словами он отвернулся и исчез в темноте.

Глава 9

Спустя час ожидания Гвен поняла, что Алекс не придет. Она ошиблась, думая, что их разговор – шаг вперед. Он открылся ей, разделив с ней свое прошлое и чувства. Но затем он исчез, и они больше не разговаривали. Алекс не просто ушел от неприятного разговора. Он ушел от нее.