Больше, чем товарищи по кораблю (ЛП)

Мои щеки болят от фальшивой улыбки, которая была приклеена к моему лицу последние полчаса. Я намереваюсь исчезнуть до того, как соберется вся банда, но то, что я сдружилась с Шмузи Макги, помешало этому плану. Я мило улыбаюсь Оскару, пока он ведет бессмысленную болтовню с парочкой, которую я никогда раньше не видела, но вполне могла помнить. Не прошло и двух недель, а пассажиры уже начинают выглядеть одинаково.

Мы отрываемся от них и доходим до лестницы экипажа, прежде чем я слышу свое имя, эхом отзывающееся от стен над нами.

Том.

"Элиза, подожди".

Он снова назвал мое сокращенное имя. Хорошо — он паникует.

Оскар притормаживает за мной, но я не намерена останавливаться. Прежде чем я успеваю свернуть на следующий пролет, я замечаю Тома, его ноги бегут со скоростью мили в минуту, чтобы догнать меня.

"Привет".

"Привет", — отвечаю я категорично, продолжая спускаться, заставляя его идти со мной.

"Где ты была все это время?"

"Просто гуляла".

"Ты сказала, что вернешься".

"Я потеряла счет времени".

Я продолжаю уходить, но он спускается на несколько ступенек впереди меня и преграждает мне, а затем и Оскару — путь.

"Я волновался за тебя".

Он смотрит на Оскара, как будто это он нас прервал.

"Я приду за тобой на ужин", — вежливо предлагает Оскар и продолжает спускаться по лестнице.

Мне хочется закричать: "Пожалуйста, не оставляй меня с ним наедине!", но, как ни странно, я этого не делаю.

Том серьезно смотрит на меня, а я испытываю к нему только отвращение. Зачем я вообще трачу время на человека, который не знает, кто такая Эльфаба?

"Все в порядке?"

Не надо мне этого дерьма. Ты знаешь, что делаешь.

"Почему бы и нет?"

Дело сделано. Пора ждать его признаний, унижений, мольбу- все, что угодно.

"Я не уверен, но мне кажется, что ты на меня злишься".

Я ничего не отвечаю. Я просто моргаю и жду его, пока мимо нас проходят другие люди.

"Если речь идет о прошлой ночи…"

Я вздрагиваю, с болью осознавая, что мы сейчас находимся не в уединенной каюте.

Он понижает голос.

"Или сегодня утром…"

"Может, мы просто забудем об этом?"

Я прохожу мимо него, но он не дает мне пройти, и теперь я стою на ступеньку выше него, наши глаза наконец-то сравнялись, и я могу наблюдать за тем, как его лицо покрывается болью.

Он заикается, пытаясь собрать все воедино.

"Элиза, если я сделал что-то, что заставило тебя чувствовать себя неловко…"

"Нет. Дело не в этом".

"Тогда в чем же?"

При этом вопросе его руки на короткое время расходятся в стороны.

Почему мальчики всегда заставляют тебя объяснять им все по буквам? Потому ли, что они слишком заняты, пролистывая целую энциклопедию своих проступков, и боятся признаться в том, на чем вы их еще не поймали? Или они просто настолько тупые? Простой самоанализ должен сделать это очевидным. Проследи за своими действиями, когда ты думал, что тебе все сойдет с рук. Давай, Том, ты можешь это сделать.

"Во сколько ты сегодня заканчиваешь?" — спрашиваю я.

"В девять, кажется".

Он судорожно пытается достать из кармана расписание, когда я не отвечаю на его туманный ответ.

"Да, 9.15 вечера".

"Может, тогда встретимся?"

"Хорошо".

Он все еще на взводе, но малейший сдвиг в его поведении говорит о том, что он почувствовал облегчение.

"Точно?"

"Да".

"Так ты отменишь встречу с ней или встретишься, но после?"

Он морщит лицо от предполагаемого замешательства.

"С кем?"

"C Полли".

Наблюдать за тем, как падает пенни, невероятно приятно.

"Элиза, я все объясню".

"Не трудись. Я тебе все равно не поверю".

Я обхожу его стороной и спускаюсь по ступенькам, не оглядываясь.

Впервые за сегодняшний день он не следует за мной.

Глава 12

Оскар

"Я не голодна", — говорит она. Тяжело. Я не уйду без нее.

"Ничего, просто пойдем со мной, чтобы мне не пришлось есть в одиночестве. Я пойду наверх. Не в настроении сегодня есть карри".

Неправда — вечер карри — мой любимый, но я не собираюсь позволять ей голодать из-за того, что она не хочет столкнуться с одним человеком. Я не знаю подробностей, но не нужно быть гением, чтобы собрать все воедино.

Хотя то же самое нельзя сказать о ней. В одну минуту мне кажется, что я ее раскусил, а в следующую она переворачивает все мое восприятие о ней с ног на голову.

В ней есть какая-то робость — я замечаю это по тому, как она стоит рядом со мной, покорно ожидая указаний или напрягаясь в ожидании обратной связи. Она старается не говорить, пока к ней не обратятся, — я надеюсь, что мне удастся выжать из нее все, потому что, когда она только открывает рот, все уже хотят ее слушать. И все же, несмотря на всю эту застенчивость, когда она выходит на сцену или берет микрофон, в ней словно щелкает переключатель, и она сияет.

Ее таланту в комедии можно позавидовать. Она точно знает, как работать с залом. Я видел, как многие люди пытаются, но в итоге они просто выбирают одного человека и делают его объектом всех шуток, поэтому это быстро становится неудобным для просмотра. Но Элиза умеет вовлечь каждого и заставить его почувствовать себя частью происходящего.