Больше, чем ты желаешь

- Нет. Но я уже такой видел. Во время войны. Я лечил офицера-янки, у которого был такой револьвер. Я спросил о его происхождении и узнал, что их обычно выдают парами, хотя у него был всего один. "Ремингтонами" награждают офицеров за храбрость.

Аллен посмотрел на револьвер, затем на Оррина. - Тогда он определенно не принадлежал Эндрю Гамильтону или его мальчикам. Его не выдавали солдатам генерала Ли. - Он положил "ремингтон" на столик, где уже лежали четыре пули. Затем повернулся к Люку и доктору и задумчиво посмотрел на них: - Не возражаете, если я осмотрю дом? У меня есть вопросы к миссис Фостер и мисс Брай. Ну и, конечно же, я должен допросить негров. Они всегда все узнают первыми. Может случиться, что кто-то из них знает об этом револьвере. Может, они знают, кто и когда стрелял из него раньше. Я обнаружил четыре пули вместо шести.

- Вы можете допрашивать негров, но я настаиваю, чтобы вы оставили в покое Элизабет. Она уже сказала мне, что никогда не видела этого револьвера.

Аллен колебался, решая, должен ли он применить власть. Откровенность Люка нашла отклик в его душе. "Я не мог уважать и любить его..." Аллен испытывал те же чувства. У него не было особого желания искать убийцу, тем более что поиски могли привести к одному из игроков. Лучше не трогать таких людей, как Арчер, Типпинг или Дэниелс, если он не хочет повредить своей политической карьере. Оррин Фостер не принадлежал к числу влиятельных людей, к тому же теперь уже ничего не изменишь. Нет смысла задавать вопросы и его вдове. Проще всего поддержать версию доктора Эдвардса или связать смерть Оррина с другим янки - Лукасом Кинкейдом.

- Насколько я понимаю, Кинкейд, вы получили все, что хотели, когда Оррин подписал эту бумагу?

- Да, сэр.

- Значит, у вас не было причин его убивать?

- Никаких, шериф.

Аллен кивнул.

- А вы, док? Вы готовы поклясться, что Фостер сделал это сам?

- Такое вполне возможно... Я думаю, так и было. Пожалуй, он действительно сделал это сам.

- И все-таки я должен поговорить с неграми. Может, начнем с Джеба? Он служит в доме, не так ли?

- Вы можете задавать ему любые вопросы, - сказал Люк.

- Я слышал, что вскоре после гибели Рэнда у вас произошла стычка с Кланом? Может, смерть Оррина как-то связана с этим? Может, ему захотели отомстить.

- Оррин не имеет никаких дел с Кланом, - соврал Люк. - Они уничтожили теплицу моей жены, и Оррина это очень разозлило. Плантаторы не могли выбрать его в качестве своей мишени.

В словах Люка была логика, но не было правды. Аллен знал, что Оррин был как-то связан с Кланом, иначе он не стал бы играть в карты с его членами.

- Позовите сюда Джеба. Я хочу поговорить с ним наедине.

***

Люк и доктор ожидали в кабинете, пока шериф допрашивал Джеба. Эдвардс сидел за массивным письменным столом Оррина и пил чай из чашки тонкого фарфора. После каждого глотка он со звоном опускал чашку на блюдце. Это действовало Люку на нервы.

- Я сделал это исключительно для Элизабет, - вдруг заявил Эдвардс.

- Что именно, сэр?

- Все, что в моих силах. Оррин вел себя с ней как настоящий ублюдок. Не сосчитать, сколько раз со дня их свадьбы меня приглашали полечить растяжение связок или вывернутую ключицу. Брай всегда посылала за мной Джеба. Обычно я делал вид, что мое появление в доме не имеет никакого отношения к Элизабет. Я как бы приходил с официальным визитом. Так было лучше для нее, иначе Оррин начал бы ей мстить. Я мог защитить ее только так. Элизабет очень гордая женщина и сгорела бы от стыда, если бы узнала, что мне известно о том, как он обращается с ней. Она всегда говорила, что ее синяки и ушибы - это результат ее неуклюжести. Думаю, она просто забыла, что я знал ее еще тогда, когда она была самой грациозной и неутомимой в танцах девушкой. Ее никак нельзя было назвать неуклюжей.

Допив чай, доктор поставил чашку на блюдце.

- Кроме того, она была первоклассным стрелком. - Увидев удивление в глазах Люка, доктор спросил: - Вы ведь не знали об этом, не так ли? Отец научил ее стрелять. Он брал ее с собой на охоту. У нее глаз такой же острый, как нюх у гончей. Конечно, по прошествии стольких лет и при отсутствии практики она наверняка утратила свои былые способности. - Доктор не смотрел на Люка, и казалось, он говорит сам с собой. - Шериф не знает Элизабет так, как знаю ее я. Он слишком молод для этого, но он хороший парень и честно выполняет свой долг. Его не выбрали бы на четвертый срок, если бы он не знал, как с честью выйти из любой ситуации. Надеюсь, что все обойдется. Наши люди желают Элизабет только хорошего. - Доктор внимательно посмотрел на Люка. - Не думаю, чтобы вы были о ней другого мнения.

Люк молчал, подбирая нужные слова.

- Не понимаю, что вы хотите этим сказать, - наконец выговорил он, стараясь оставаться равнодушным.

- И правильно делаете. Я просто болтаю. Вы можете забыть все, что слышали.

Скрипнула дверь, и мужчины повернули головы. На пороге стояла Брай.

- Мама наконец заснула, - устало произнесла она. - Можно я присоединюсь к вам?

Доктор и Люк поднялись со своих мест.