Больше Ничего (СИ)

Первым делом она исподтишка огляделась, пытаясь определить от кого прозвучала хамская реплика, но это было и не сложно; помимо кондукторши внутри было еще лишь два человека, два малоприятных, урловатых типа, похожих друг на друга как близнецы-братья: короткие стрижки, торчащие уши на вытянутых головах и недружелюбные, выжидающие взгляды. Как два истукана, они сидели рядом на двойном сидении с левой стороны, и пока вроде бы молчали. Да, так все устроено в ее, Таниной жизни, как только случается что-то положительное, значит сразу же произойдет какая-нибудь неприятность, видимо, чтобы жизнь медом не казалось. Вот, например, сейчас - ехать целую остановку с этими субъектами, Таня не сомневалась, что уже на следующей, кто-нибудь да залезет, еще бы, пустой транспорт! А автобус, едва только она успела сесть на одиночное сиденье обтянутое бордовым дерматином , на удивление плавно тронулся с места, и не подумаешь что сидишь в чреве такой развалюхи. Это Танечка позволила себе немного поёрничать, ибо выглядел автобус хоть и старым, но более-менее ухоженным, чистым, не иначе как только что из ПАТП выехал. Однако и тут она поторопилась; несмотря на такой гладкий старт, стоило им лишь немного отъехать и понеслось - внутри все застучало, задребезжало, четырех колесный старикан явно плохо переносил все ухабы и дорожные ямы, которых по пути следования было немало. Вдобавок, двое субъектов, теперь сидящих за ее спиной, хорошо хоть не сразу на соседнем сидении, словно очнувшись, вернулись к обсуждению какой-то темы, вникнуть в которую Таня просто не могла, даже если бы очень этого захотела, потому как концентрация матерных слов, так сказать, превышала в их диалоге все пределы. Но тут Таня опять покривила душой, так как не существовало такого предела, она это точно знала, снова сказывался опыт детства в суровых местных условиях. Зато кондукторшу это несколько не раздражало, мало того, это тетка даже и не думала подойти к Тане чтобы взять плату за проезд; а вместо этого уселась на свое место обозначенное табличкой, достала пилочку для ногтей от куда то из своего шмотья и с самым непринужденным видом пустила ее в дело, на Таню даже и не глядя: та так и замерла в нерешительности, прижав к груди кулачок с мелочью. Так проехали остановку, Автобус снова остановился, что характерно сквернословившая за спиной пара опять ненадолго заткнулась, возможно приготовившись разглядеть того, кто сейчас поднимется в салон, но никто не вошел, опять чудеса; Тане не очень хорошо было видно - но кажется остановка была пустой, ушедший вперед автобус всех подобрал и никто до сих пор не пришел. Позади это видимо тоже поняли, поэтому ругань возобновилась с новой силой, а Таня теперь почти требовательно протянула руку с оплатой в сторону кондукторши. Мало ли, она всегда боялась контролеров. Получив свой билет, по привычке начала складывать цифры, и надо же - билетик оказался счастливым, в первый раз за очень долгое время. Нет, определенно день начинается хорошо. Таня даже заулыбалась. Мама, если бы у нее было хорошее настроение, в таком случае сказала бы что нужно срочно бежать, покупать лотерейный билет. А тут еще и правда; легкие странности стали подходить к концу, автобус снова открыл двери на остановке - и внутри появился новый пассажир, да еще какой. Молодой мужчина, не то что там позади сидит, харкающее и ругающееся, а настоящий красавец, хотя бог его знает, красивый - не красивый, Тане много было и не нужно. Ей вообще иногда приходили такие мысли, что глупо на себе ставить жирный крест в столь юном возрасте, а надо просто начинать смотреть на вещи просто. Ну и что, если одногруппники ей не нравятся, на свете ведь все относительно; она догадывалась, что кажется и сама им в свою очередь не шибко по нраву. Полноватая, порхающая белая ворона, с постоянно испуганными глазами, каждый раз шарахающаяся в сторону проходя через тамбур у выхода, упорно именуемый всеми предбанником, где курят однокашники со злобными лицами; и страшно ругаясь последними словами, обсуждают насущные проблемы. И курить там уже давно запретили, да только лишь на словах. И вот по ночам Таня лежит на своем железном ложе, немного боится темноты и так хочется ощутить какое-то тепло рядом... Да уж, все это конечно хорошо, в перспективе, как любит часто повторять один из преподавателей, но если и ощущать это тепло, так где-нибудь в другом месте, а не там, где через стену спит суровая мама с не менее суровым жизненным опытом, брошенная сожителем, с которым она даже в брак вступить не успела, и с двухлетней дочерью на руках. В прочем, это также теперь не имело значения; потому, что Танин отец, которого она не помнила, все равно умер, когда ей еще не исполнилось и десяти. Суровый круговорот действительности.