Большевики. Причины и последствия переворота 1917 года

Ранние труды Ленина говорят о его возросшем авторитете в радикальном движении. Его работы весьма убедительны; они поражают не риторическими излияниями, а своей логичностью и практицизмом. Кто сможет возразить, когда он говорит, что при всем уважении к крестьянину народники, предъявляя нереальные требования от имени народа, ничего не сделали, чтобы реально повысить уровень жизни крестьянских масс? Где образцовые хозяйства, где популярная агрономическая литература?[93]

В облике молодого революционера уже проступают черты будущего вождя, сторонника научной организации труда, чьим культом станет производство. Все это в духе марксизма.

Подобный взгляд пока еще встречается крайне редко. Заявление Струве, на тот момент друга и соратника, о том, что русским из-за отсутствия культуры придется многому научиться у (западного) капитализма, вызвало у Ленина двоякие чувства. Как марксист, он одобрительно отнесся к этим словам, но как революционер, преемник народовольцев, пришел в содрогание. России придется пройти тем же путем развития, что и Западная Европа? Удастся ли, стряхнув царское самодержавие, до прихода социализма выдержать длительный период правления капиталистов и продажных парламентариев? Другого выбора нет, отвечал сидящий в нем марксист, а революционер тем временем шептал, что следует поискать другой путь. Ленин стоял перед этой дилеммой до апреля 1917 года. Еще находясь в сибирской ссылке, он, как марксист, отметил парадоксальную роль капитализма: в России производители (то есть рабочие) «одинаково страдают и при капитализме, и при недостаточном развитии капитализма».[94]

Весьма удачное замечание, а что дальше?

Ленин, несмотря на огромное количество теоретических работ, никогда не мог быть, да и не был, чистым теоретиком. Об этом откровенно и, вероятно, по мнению коммунистов, излишне откровенно, сказал известный советский историк Покровский: «Вы не найдете у Ленина ни одной чисто теоретической работы; все они носят пропагандистский характер».[95]

В Сибири Ленин не мог позволить себе такой роскоши, как заниматься чистым теоретизированием. Прежде всего он занимался вопросом преобразования русского марксистского движения в партию; это являлось первостепенной задачей. Однако, учитывая назревающий кризис русского и международного марксизма, нужно было подготовить теоретическое обоснование задуманной революционной партии, какой бы нудной ни казалась ему эта работа.

Многосторонняя сущность марксизма притягивала абсолютно несхожих по темпераменту людей. Одни видели в нем упорядоченность и рациональность: технический прогресс, рост производства, возрастание благосостояния человечества. Другие – призыв к революции, к уничтожению конформизма во всех его проявлениях. Люди творческих профессий и интеллигенция с презрением относились к буржуазному обществу, которое не удостаивало их вниманием; бюрократия не ждала ничего хорошего от саморегулирующегося капиталистического рынка, а гуманисты выражали недовольство социальной несправедливостью капиталистического общества. Столь диаметрально противоположные мнения неизбежно вели к расколу движения.

Зарождающийся русский социализм с первых дней раздирали противоречия. Проблема агитации явилась первым камнем преткновения. Как вы помните, было признано наиболее целесообразным возглавить массы на пути к социалистическому обществу. Марксисты представляли повседневные нужды и потребности рабочих и тайком протащили на обсуждение проблему агитации, связанную с улучшением жизни рабочих. Бесспорно, в таком подходе к проблеме усматривается некоторое мошенничество (кое-кто говорит об обмане) в отношении простых рабочих. Если рабочие, объединившись, совместными усилиями сами смогут улучшить свое положение, зачем им нужен балласт в виде марксизма? И наоборот, если в условиях капитализма ничто не способно изменить условия жизни рабочих, то получается, что, занимаясь агитацией, вы играете на человеческом горе и непонимании происходящего? Разве вы забыли печальный пример некоторых народовольцев, обманом пытавшихся поднять крестьянское восстание, ссылаясь на желание царя видеть народ поднявшимся против помещиков и чиновников?

В процессе дебатов стало ясно, что сами рабочие, а совсем не интеллигенция, должны возглавить рабочую организацию. Итак, в 1897 году в Санкт-Петербурге нелегальный журнал «Рабочая мысль» приступил к публикации взглядов «самих рабочих». Основной задачей считалось создание забастовочного комитета, который станет бороться за улучшение условий труда рабочих. «Рабочая мысль», конечно, заявляла о том, что пролетариат целиком на стороне радикальной интеллигенции и поддерживает политические цели радикалов. Но пожалуйста, позвольте рабочим самим создавать свои организации, забастовочные комитеты, газеты и тому подобное.