Большевики в Азербайджане (конец апреля – начало июня 1920 года)

Прибывший из Баку в Петровск (Махачкалу) большевик Кванталиани, по всей видимости, в понедельник 19 апреля телеграфировал Орджоникидзе: «Турки предлагают нам использовать Халил-пашу для свержения существующего Азербайджанского правительства. Для этой цели предлагают отправить Халил-пашу в Дагестан. А оттуда его с добровольческим отрядом из дагестанцев в Баку под видом следования его в Зангезур для ликвидации армяно-татарской резни»[66]. По мнению бакинских большевиков такой сценарий предотвратил бы возможное уничтожение бакинских нефтепромыслов мусаватистами: они высоко оценивали авторитет Халил-паши в азербайджанском обществе[67].

Левандовский в переписке с Орджоникидзе выразил скепсис в отношении идеи использовать Халил-пашу: «…увлекаться этим, по-моему, не следует, так как он (прим.: Халил-паша) в любой момент может выкинуть нам гнусную штуку»[68].

Халил-паша впоследствии писал, что при встрече с Левандовским командарм сказал ему: «Мы с вами уже встречались… На той войне, Кавказском фронте»[69]. Халил-паша решил, что речь шла о Первой мировой. Но, принимая во внимание биографию Левандовского, гораздо правдоподобнее выглядит версия, что он припомнил турецкому генералу его антибольшевистскую деятельность в Дагестане в 1918 году.

Поручик Казыхан в своем рапорте пишет, что от Халил-паши после его встречи с представителями XI армии «последовало распоряжение обоим поездам (т. е. пассажирскому и бронепоезду) не уходить из Белиджи (прим.: название станции указано в оригинале рапорта) и пропустить мимо советские бронепоезда, не оказывая им сопротивления. …Азербайджанский бронепоезд, не выполнив этого распоряжения, ушел в сторону Баку… не предупредил об это ни Прозорова, ни меня»[70].

Командовал азербайджанским бронепоездом капитан (по другим сведениям – полковник)[71] азербайджанской армии грузинского происхождения Лордкипанидзе[72]. Выполнение распоряжения, не обладавшего формальными полномочиями Халил-паши, он, скорее всего, счел предательством. По воспоминаниям командующего отрядом советских бронепоездов М.Г. Ефремова, накануне начала операции у него состоялась встреча с Лордкипанидзе, по всей видимости из-за перебежчика-аскера. В конце беседы присутствовавший на ней А. Микоян в шутку предложил Лордкипанидзе перейти на службу в Красную армию. «Не поддается описанию, с какой надменностью и злобой ответил Кипанидзе[73] тов. Микояну. Понеслась невероятнейшая брань Кипанидзе и сопровождавших его офицеров по адресу Красной армии и Советской власти… Потребовалось минут двадцать на то, чтобы “мирно” уладить этот инцидент», – вспоминал впоследствии Ефремов[74]. Кстати, командир отряда бронепоездов в своих воспоминаниях впоследствии писал: «почему к князю Кипанидзе прибавлялось “лорд”, мне и до сего времени остается неизвестным»[75].

Азербайджанский бронепоезд под командованием Лордкипанидзе был единственным подразделением азербайджанской армии, оказывавшим упорное сопротивление большевикам на всем протяжении железнодорожной линии Баку – Ялама. Впервые он дал бой у разъезда Ляджет южнее ст. Ялама[76]. После артиллерийской дуэли начал отступать. Затем бронепоезд не подчинился делегации Халил-паши, пытался поджечь железнодорожные мосты. Все прочие части армии АДР сопротивления большевикам практически не оказывали[77].

Основные силы армии АДР на северном направлении, согласно схеме расположения вооруженных сил Азербайджана, составленной, по всей видимости, под руководством сохранившего свой пост начштаба Гайтабаши[78], вскоре после переворота в Баку, находились в районе Худат-Хачмаз. Непосредственно у моста через пограничную реку Самур стояла слабая застава из 20 жандармов. В нескольких километрах южнее, на станции Ялама, размещалась конница общим числом до 150 сабель для контроля границы «разъездами» (её в темноте Ефремов принял за англичан)[79]. В районе Худат – Хачмаз находилось 800 аскеров под командованием полковника Туманова (Туманишвили)[80] и отряд из 200 турецких добровольцев[81]. Эти же сведения о численности азербайджанских войск в районе Самура подтверждаются разведсводкой XI армии от 21 апреля 1920 года[82]. Кроме того, АДР располагала 200 аскерами в Кубе[83]. Правда, о боевых качествах данных частей командарм Левандовский был очень плохого мнения. В телеграмме Орджоникидзе он писал, про войска АДР – на северном направлении: «ни черта у них нет. Все что есть – разбежится»[84].

Так или иначе, этих сил вместе с бронепоездом могло было бы хватить, чтобы задержать продвижение оторвавшихся от собственных пехотных и кавалерийских частей советских бронепоездов. При условии, если бы аскеры и турецкие добровольцы оказали полноценное сопротивление.