Большевизм — естественная основа России

не может оправдать возлагавшихся на неё Высочайших надежд и будет малопригодной для разрушения земляных и других закрытий: при небольшом разрывном заряде — около 0,78 кг тротила или мелинита — фугасное действие 76,2-мм гранаты получается в общем слабое, и только оглушительный взрыв производит довольно сильное моральное действие.

В среднем грунте от фугасного действия разрывного заряда могла образоваться довольно большая воронка диаметром до 1,5 м и глубиной около 0,6 м, но это бывало весьма редко при чрезвычайной настильности траектории 76,2-мм полевой пушки. В большинстве случаев 76,2-мм граната с принятым для неё взрывателем (3ГТ) разрывалась после рикошета, пролетев около 4 м от места падения — при этом фугасное действие получалось весьма слабым, так как, при среднем грунте, газы разрывного заряда лишь «слизывали» верхний слой земли.

Осколочное действие 76,2-мм гранаты, не имевшей мгновенного взрывателя, было также весьма слабое, и для поражения живых целей 76,2-мм граната не предназначалась. При разрыве после рикошета она давала разлетающиеся в разные стороны осколки, лишь несколько крупных осколков отлетали иногда на 400-600 м от места разрыва и могли нанести случайное поражение, а масса мельчайших осколков вследствие ничтожного своего веса теряли силу уже в 20-30 м от места разрыва и не могли нанести сильного поражения. При разрыве же в земле, образуя воронку, осколки 76,2-мм гранаты летели вверх, не нанося поражения.

Несмотря на то, что уже русско-японская война 1904-1905 гг. поставила перед высшим руководством Российской империи задачу обеспечения армии артиллерийскими орудиями крупного калибра и разработки мощных снарядов для орудий калибра 76,2-мм, к началу Первой Міровой войны ничего (в практическом для обеспечения армии) сделано не было. В войну Россия вступила, имея артиллерию в своём большинстве представленную трёхдюймовыми орудиями, основными боеприпасами к которой были

шрапнель, слабая эффективность которой была выявлена ещё 10 лет назад в русско­японской войне, и

граната, неэффективность которой была выявлена, как минимум, за 6 лет до начала Первой Міровой войны.

Патрон пушек обр. 1900, 1902 гг. со шрапнелью обр. 1900 г.

Патрон пушек обр. 1900, 1902 гг. с гранатой обр. 1907 г. (более поздний вариант с взрывателем КТМ1)

Данные выстрелов к 76,2-мм пушкам.

Снаряд

Взрыватель (трубка)

Гильза

Заряд пороха

Масса патрона

Фугасная стальная граната образца 1907 г. вес 6,1 кг

1ГМ, 13ГМ, 14ГТ, 13ГТ

Латунная

54-Ж-354А из пороха 7/7 вес 0,92 кг

8,53 кг

Фугасная стальная граната (Французская) вес 6,41 кг

АД или АДМ

Латунная

54-Ж-354А из пороха 4/1 вес 0,9 кг

8,85 кг

Шрапнель пулевая вес 6,50 кг

22П или 22ПГ

Латунная

54-Ж-354 из пороха 7/7 вес 1,080 кг

8,94 кг

Мало того, что высшее военно-политическое руководство Российской империи, вопреки очевидной насущной необходимости приоритетности обеспечения армии артиллерией крупного калибра, не сделало для этого практически ничего, так ещё была и выбрана самоубийственная тактика применения артиллерии на поля боя, которую сформулировал военный теоретик М.И. Драгомиров:

«“Мы считаем нашу артиллерию нашей хранительницей”,— говорил этот генерал в бытность его командующим войсками Киевского округа,— “стыдно располагать ее дальше 2 500 м. Отныне всякий батарейный командир, ставший на маневрах на большую дистанцию, должен быть отрешен от командования”». — Барсуков Е.З. «Русская артиллерия в мировую войну». Т. I. — М.: Государственное военное издательство Наркомата Обороны Союза ССР, 1938 г. — С.30.

Другими словами, артиллерия обязана действовать исключительно с открытых позиций, где она становилась лёгкой мишенью для вражеской артиллерии. И хотя М.И. Драгомиров сформулировал своё видение применения артиллерии на поле боя за несколько лет до русско-японской войны, которая выявила необходимость действий артиллерии с закрытых позиций, высшее военно-политическое руководство Российской империи продолжало придерживаться тех же мыслей и после русско-японской войны.