Большевизм: шахматная партия с Историей

Хочется заметить, что союз Троцкого и Крестинского в профсоюзной дискуссии был чисто формальным, цель (сохранение основ военного коммунизма) была одна, но мотивы, которыми руководствовались эти люди, были разными. Крестинский поддерживал принципы назна- ченства и сверхцентрализации именно в силу желания сохранить влияние старого большевистского ядра в партии, традиций старого большевизма. На IX съезде партии Крестинский заявил: «Вся задача работы партии со времени VIII съезда была направлена к тому, чтобы, ввиду того, что верхний слой пролетариата, который делал Октябрьскую революцию, и интеллигентская часть нашей партии износились, поумирали, повыбиты на фронтах, нужно было выдвинуть новый слой рабочих, которые могли бы на свои свежие плечи принять ту работу, с которой трудно стало справляться тонкому слою прежних руководителей»[414]. Для Троцкого централизация и милитаризация профсоюзов была, скорее всего, первым шагом к особого рода диктатуре, в механизме которой партии отводилась роль приводного ремня, но никак не организующей структуры. Для Ленина было неприемлемо и то, и другое. Ленину был нужен аппарат ЦК, готовый поддержать его в любых экспериментах, и партия, готовая выполнять распоряжения ЦК. Союз Троцкого и Оргбюро в перспективе мог изменить всю структуру власти, но только в том случае, если бы Троцкому удалось провести в жизнь свои тезисы. Возможно, Ленин понимал, что Крестинский лишь временный союзник Троцкого, что им движут благие порывы в условиях сверхцентрализации сохранить влияние старых большевистских кадров и воспитать в большевистском духе новые кадры. Но благими намерениями вымощена дорога в ад, тем более, как показала практика, Крестинский злоупотреблял администрированием, создавая не новые большевистские кадры, а партийную бюрократию. Увы, каждая историческая ситуация уникальна, и трудно было передать людям, не имевшим дореволюционного опыта борьбы с царизмом, «дух старого большевизма». В большинстве случаев, это были честные люди, прошедшие мировую и гражданскую войны, привыкшие к постоянной угрозе смерти, к приказным методам руководства, к повседневной жестокости. Именно на этих людей проще всего было опереться Троцкому. (Позже именно эти люди составили основу сталинского авторитарного режима в переродившейся партии большевиков.)

Можно согласиться с Павлюченковым в том, что Ленин вновь проявил себя как искусный политический шахматист. Зная «антиверхушечные» настроения в среднем звене партии (а это на тот момент была самая активная часть партии), хотя и не разделяя их, он решил апеллировать к этим настроениям. Ленин через Зиновьева предлагает Троцкому опубликовать свои тезисы по проблеме профсоюзов, т. е. вынести их на широкую партийную дискуссию. Троцкий публикует брошюру «Роль и задачи профессиональных союзов», после чего 24 декабря 1920 года пленум ЦК разрешает свободу дискуссии. X съезд партии решением ЦК был отложен.

Позднее, на X съезде, Зиновьев сделал откровенное признание, заявив, что «мы переживаем некий кризис революции». Это действительно был кризис не столько партии, сколько кризис большевистской революции, кризис всего большевистского эксперимента. В течение всего 1920 года внутри партии заявляли о себе самые разнообразные группировки и течения, было утеряно былое единство. Партия пополнялась выходцами из других политических (самораспустившихся) организаций типа «революционных коммунистов», боротьбистов, части меньшевиков и т. п. В партию активно пошли люди из буржуазномещанской среды, легко сбивающиеся в кланы благодаря старым связям и изолирующей их от рабочих атмосфере отчуждения. Кроме того, в партии началось не просто расслоение, отрыв «верхов» от «низов», а откровенное разложение верхушки партии, сопровождающееся все большим осознанием низов, что они никак не могут влиять на это безобразие, да и в целом на всю политику руководящих органов партии. Отсюда — призывы вернуться к принципам и методам 1917–1918 годов. Но ситуация изменилась. Сами рабочие в годы гражданской войны в массе часто показывали себя далеко не с лучшей стороны, игнорируя идеологию, но преследуя чисто меркантильные интересы. Часть рабочих активно поддерживала лозунг Учредительного собрания, поставляя кадры для белых армий, очень многие шли за меньшевиками и эсерами. Крестьянство поддерживало большевиков в гражданской войне постольку, поскольку большевики отстаивали их право на отобранную у помещиков землю. Тем более, за годы гражданской войны оно само успело качественно измениться, значительно увеличилась доля середняка.