Большие данные. Революция, которая изменит то, как мы живем, работаем и мыслим

Профессор Косимицу обратился к материалу, который никогда не рассматривался как данные (вряд ли кому вообще пришло бы в голову, что он обладает информационными качествами), и преобразовал его в цифровой, количественный формат. Таким же образом коммодор Мори взял материал, который казался практически бесполезным, и получил из него информацию, превратив его в поистине полезные данные. Это позволило использовать информацию по-новому и придало ей уникальную ценность.

Слово data (англ. данные) в переводе с латинского означает «данность», то есть «факт». Это понятие стало краеугольным камнем классического труда Евклида, в котором геометрия объясняется с точки зрения известных данных и таких, которые можно показать, чтобы сделать известными. Сегодня данные относят к некоторому процессу, который позволяет их записывать, анализировать и переупорядочивать. Пока не придуман подходящий термин для обозначения такого рода преобразований, которые выполняли коммодор Мори и профессор Косимицу. Назовем их датификацией, под которой подразумевается процесс представления явлений в количественном формате для дальнейшего сведения в таблицу и анализа.

Датификация — далеко не то же самое, что оцифровка, при которой аналоговая информация преобразуется в двоичный код (или последовательность единиц и нулей), считываемый компьютером. Оцифровка не являлась первичной функцией компьютеров. Эпоха компьютерной революции изначально была связана с вычислениями, как и предполагает этимология слова compute (англ. «вычислять»). Мы выполняли вычисления, которые занимали много времени (такие, как вычисления в таблицах траекторий ракет, расчеты для переписей и сведений о погоде). И лишь затем появилась оцифровка аналогового контента. Поэтому, когда Николас Негропонте из MIT Media Lab опубликовал свою эпохальную книгу Being Digital в 1995 году, одной из поднятых им тем был переход от атомов к битам. К началу 1990-х годов этот переход в значительной степени коснулся текстовых данных. По мере увеличения емкости хранилищ, процессоров и пропускной способности за последнее десятилетие это удалось сделать и с другими формами контента (изображениями, видео, музыкой и пр.).

Сегодня среди технологов негласно принято считать, что большие данные ведут свое начало с момента «кремниевой» революции. Но это не так. Безусловно, большие данные стали возможны благодаря современным ИТ-системам, но основная идея лишь продолжила древнейшие поиски человечества в области измерения, записи и анализа мира.[73] ИТ-революция, произошедшая в мире, очевидна. Основной акцент в ней приходился на «Т» — технологии. Пришло время переключиться на «И» — информацию.

Для того чтобы записывать информацию в количественной форме (датифицировать ее), нам нужно знать, как проводить измерения и записывать полученный результат. А для этого необходим правильный набор инструментов, а также желание количественно измерять и записывать. И то и другое — предпосылки датификации, и человечество разработало ее «строительные элементы» задолго до начала цифровой эпохи.

Мир, выраженный в количественных категориях

Возможность записи информации — одно из главных различий между примитивными и передовыми обществами. Основы счета, а также измерение длины и веса были древнейшими инструментами ранних цивилизаций. К началу III тысячелетия до н. э. идея записи информации значительно продвинулась вперед. Это произошло в долине Инда, Египте и Месопотамии. Повысилась точность измерений, да и сами они прочно вошли в повседневную жизнь. Эволюция письменности в Месопотамии обеспечила точный метод отслеживания производства и деловых операций. Это позволило ранним цивилизациям измерять окружающие объекты и явления, делать записи о них и извлекать их позднее. Измерение и запись способствовали созданию данных. Они же являются древнейшими основами датификации.

Так стало возможным воспроизводить продукты человеческой деятельности, например здания, записывая их размеры и строительные материалы. При этом можно было экспериментировать, изменяя отдельные размеры, чтобы создать нечто новое, что затем тоже подлежало бы записи. Можно было записывать коммерческие сделки, чтобы знать, сколько урожая удалось собрать с поля (и сколько из него уйдет государству в виде налога). Появилась возможность прогнозирования и планирования, даже если они заключались в простом предположении, что следующий год будет таким же урожайным, как и текущий. Благодаря этому деловые партнеры могли отслеживать, сколько они должны друг другу. Без измерения и записей не появились бы деньги, поскольку не было бы данных для их обоснования.