Большие дела (СИ)

Начинаю с Печёнкина. Хочу прощупать, что у него за настроение и не строит ли он новые козни. За всеми здесь глаз да глаз нужен.

- Дружкина Лариса, - радостно восклицаю я, появляясь в приёмной начальника областного УВД.

- О, Брагин, - кивает она безо всякого интереса.

- Ты почему не радуешься моему появлению? - строго спрашиваю я.

- Радуюсь, - пожимает она плечами, вероятно давно вычеркнув меня из списка претендентов на своё сердце.

- Держи. Специально ради тебя в очереди стоял.

Я кладу перед ней пакет с конфетами. Московская карамель. Раковые шейки, Мечта, Москвичка, Московская, Снежок…

Глаза Дружкиной теплеют, а губы расплываются в улыбке.

- Московская что ли? - уточняет она.

- Ну, разумеется, душа моя. Ешь, тебе можно, ты вон какая худенькая.

Она улыбается ещё теплее, и в глазах вновь зажигается томный кокетливый огонёк:

- Специально для меня в очередь вставал?

- Да, - соглашаюсь я. - Меня Гена твой попросил привезти. Как у вас с ним дела-то?

- Нормально, - делается она чуть более скучной.

- Целый капитан, всё-таки, да и мужик хороший. Ты смотри, только не пей с ним.

- Так, - вспыхивает она, словно я задеваю больное место. - Ты к шефу?

- Вообще-то к тебе, но раз уж я здесь, решил и к Печкину твоему заглянуть.

- Ну, иди, заглядывай, пока он один.

- Злой? - уточняю я.

- Как обычно, - пожимает она плечами.

Я подхожу к двери и резко её открываю. Генерал вопросительно поднимает глаза и, увидев меня, поджимает губы.

- Глеб Антонович, - радостно восклицаю я. - Ну как, скажите, соскучились по мне?

- Соскучились, - подтверждает он. - Я тебя даже во сне видел. Правда, не очень хорошо, но ты выжил.

- Со мной такое случается, - смеюсь я. - Как вы тут без меня? Крутитесь? А я вам подарочек привёз. Ценный, между прочим.

Я ставлю перед ним бутылку своего фирменного коньяка.

- С чего такая щедрость?

- Давно не виделись, товарищ генерал, - хмыкаю я. - Не «Луи XIII» конечно, но тоже ничего.

- Ну, рассказывай, чего там в Москве нового.

- Всё мечтаете о триумфальном возвращении? - спрашиваю я, приподнимая брови.

- О триумфальном или нет, не знаю, но вернуться было бы неплохо. Ты вон слово не держишь, а сам, говорят, с Чурбановым скорешился. Это тебя Жора к нему подвёл? Да ладно, чего ты заёрзал-то? Дело житейское. Каждый бы отправился туда, где его ждут почести и победы.

Ух-ты! Откуда это информация такая? О моих встречах с Юрием Михайловичем мало кто знает. Откуда же инфа просочилась?

- Видите, товарищ генерал, вы же дружить не умеете. У вас только страсти да битвы на уме. А зачем мне такой союзник, на которого и положиться нельзя? Я вот думаю выхлопотать вам небольшую ренту на ЛВЗ. Скажите откровенно, готовы ли вы смиренно брать, что дают? Или мстительность и неудовлетворённость и дальше будут вскипать в ваших жилах, в самые ответственные моменты?

- Брагин, не пойму, ты пришёл красной тряпкой помахать перед глазами?

- Нет, какая тряпка, я понять вас хочу. С бутылкой пришёл, между прочим. Что было, что будет…

- Чем сердце успокоится, да? - качает он головой.

- И это тоже, - киваю я. - Ставьте Баранова начальником управления, Глеб Антонович, и я тоже сделаю шаг навстречу. Пора дружить, а не воевать. Но, если вы, например, меня ненавидите больше, чем себя любите, тут уж ничего не поделать, конечно.

Он молчит, не орёт. Понимает, возможно, что я могу быть полезен. А может, какую-нибудь гадость готовит, как мстительный граф Монте-Кристо. Если бы не кадровый голод, то и хрен бы с ним, с такой ненадёжной жабой, как Печёнкин. Да только сейчас каждый боец на вес золота…

Выхожу из кабинета и вижу приёмную пустой. Где же Лариска? В туалет убежала? Ладно, может быть. Хотел с ней про Гену поговорить, да видно в другой раз теперь. Спускаюсь по лестнице и думаю, откуда он всё-таки узнал про Чурбанова? Кто мог сообщить? Хм… Надо бы выяснить, как только, непонятно.

Оказываюсь на улице и иду к машине, но внезапно останавливаюсь, заметив знакомую шубку Лары Дружкиной. Она стоит в сторонке и курит. Но самое удивительное не это. Удивительно то, что рядом с ней находится… Снежинский. Он берёт её ручку, подносит к губам и целует. А потом улыбаясь во весь рот, вручает коробку конфет, отвешивает небольшой поклон и уходит из поля моего зрения.

При виде этого мрачного и неприятного типа у меня в сердце вспыхивает недобрый огонь, а в голове очень неприятная догадка. Я быстрыми семимильными шагами подскакиваю к Ларисе и схватив за руку, сжимающую коробку конфет, резко поворачиваю к себе. От неожиданности она разжимает руку и шоколадное ассорти падает на холодный асфальт, рассыпаясь маленьким шоколадным фейервеком.

- Это он тебе сказал про Чурбанова? Созновайся!

17. Хватка сжимается

В глазах Ларисы мелькает страх и непонимание. Она с ужасом смотрит на меня, а потом опускает голову и с не меньшим ужасом рассматривает красивую коробку, сбившуюся золотую тесьму и рассыпавшиеся конфеты.

- Брагин! — наконец, выдыхает она. — Ты что творишь?!

- Что он от тебя хотел? - зло и требовательно спрашиваю я. - Это он? Он тебе сказал?