Большие девочки тоже делают глупости

Василий Охрин познакомился с Адольфом Гранцем в тюрьме, где тот отбывал срок за мошенничество — он умудрялся добывать поддельные векселя и предъявлять их к оплате. Суд так и не установил, каким путем Гранц приобрел для дальнейшей реализации два поддельных векселя на кругленькую сумму, для чего была составлена подложная доверенность на право продажи фиктивной фирмы. Махинатора разоблачили и отправили в тюрьму на короткий срок. Надменный и высокомерный Гранц, которому то и дело приходили передачи, не нравился тюремному окружению, и однажды Охрину пришлось спасать его от «противогаза». В противогаз зэку дают прикурить — дерьмовые сигареты вставляют в шланг, открученный от противогазной коробки, зажимают рукой, чтобы ограничить доступ воздуха, и — наслаждайся, бродяга! Человек при этом почти сходит с ума, бьется в конвульсиях. Охрин тогда пожалел земляка Гранца, который чуть ли не выплевывал собственные легкие. Он знал, что Адольф не будет распускать сопли и демонстрировать свою слабость. Через год Гранц каким-то чудом освободился по УДО и, прощаясь, произнес:

— Если что, появляйся, на первых порах помогу.

«Сколько же денег заплатили тюремному начальству за освобождение Гранца?» — мелькнула тогда у Василия мысль.

Потом сокамерники рассказали, что вскоре после выхода Гранца начальник тюрьмы купил в Болгарии дом. Слаб человек, не выдерживает он испытание властью и возможностями, а жена Гранца оказалась дамочкой с деньгами и связями.

Охрин на какое-то время забыл о Гранце, но в последний выход на свободу во время проживания у Василисы увидел его по телевизору. Адольф был сытый, и подпись под его выступлением Васька успел прочитать: председатель совета директоров «Грин-авиа». Тогда Охрин понял, где он возьмет деньги на квартирку у моря. Он ждал Гранца у его дома почти неделю, и когда наконец они встретились, Адольф был явно недоволен.

— Появись через два дня, я что-нибудь придумаю.

Придумал Гранц иезуитскую вещь: он предложил Охрину два сомнительных дельца, за которые обещал хорошо заплатить.

— Просто так денег не получишь. Сделаешь дело — заплачу, аванс тоже дам. Все остальное — после.

Охрину это показалось особо обидным: тюремные долги так не отдают, но что взять с чистоплюя, который и попался на мошенничестве с деньгами, и признавал только власть и силу денег?

Утром в магазине Васька встретил своего пьяного родственника Петьку Кошкина, мужа сестры. Петька даже искренне обрадовался, позвал в гости, пока Татьяна была на работе. Мысль о том, что именно Кошкина, опустившегося, спившегося, но знающего навыки минирования, надо приобщить к своему делу, возникла сразу же. Охрин рассказал запутанную историю про не возвращаемый ему долг и дал Петру аванс, от которого у того загорелись глаза. Взрывное устройство Охрин купил сам, благо адреса имелись еще с тюрьмы. Петька взялся установить механизм в машине. Но только на следующий день, когда Охрин позвонил ему, Кошкин заявил, что дал себя уговорить по пьянке и теперь пойдет сознаваться в полицию.

— Зачем я тебя, зэка, послушал?! Я честный человек!

Охрин слышал, как он стучал себя кулаком в грудь.

— Тюрьма по тебе плачет, родственник!

Выманить Петра из дома, налить ему паленой водки было делом нехитрым. Он сначала отказывался от спиртного, но Васька чуть не насильно влил ему стакан, и свояк не устоял. Когда Кошкин уснул, Охрин задушил родственника и вывез тело на свалку.

Васька не задавал вопросов, зачем нужно размозжить в кабинете голову мужику по имени Марк Бельстон. Он приготовился заранее, походил по коридору, осмотрел кабинет под видом сантехника. Бельстон даже испугаться не успел, только удивился:

— Разве у меня батареи в кабинете текут? — как получил удар кочергой по голове. Кровь брызнула во все стороны и попала Ваське на халат. Он успел выйти из кабинета и спуститься по запасной лестнице.

Все, что происходило дальше, приводило Охрина в состояние бешенства. Гранц перестал отвечать на звонки и приезжал домой только с охраной. Однажды он все-таки ответил Охрину, нервно и раздраженно:

— Я позвоню тебе сам. Жди.

Сколько ждать, пока Гранц рассчитается, он не сказал. Ждать Охрин не любил. И вот — новость от ментов, от которой потемнело в глазах и закружилась голова. А тут следак масла в огонь подливает:

— Значит, не рассчитался с вами Гранц за услуги?

Охрин злобно молчал.

— Да мне твои признания не нужны, пальчики там остались, значит, с доказательством проблем не будет. Но вопросы к тебе есть: где ты познакомился с Гранцем и что же ты, Вася, родственника своего не пожалел?

Василий перехватил взгляд следователя и понял, что скоро вернется в привычную среду обитания, в тюрьму, но и оттуда можно достать того, кто должен по счетам. Поди, про то, что Гранц сидел, никто и не догадывается, выкупили и его, и материалы его уголовного дела. Но Васька тоже не так прост, как показалось чистоплюю Гранцу. У него свои правильные понятия среди тюремного мира и знакомые паханы, которые не только в Канаде достанут, но и на дне морском.

— Случайно мы с ним познакомились. Бывает так.