Большие гонки

- Гутьерес? Нет. Преступник не дурак и не убийца. Даже если допустить, что он сошел с ума и решился на убийство семерых молодых парней, трудно найти объяснение решению потратить время на тактически бессмысленную атаку на никому не нужный роллигон, в котором ехали местные Вебтанцоры. Когда вернетесь?

- Скорее всего, завтрашним вечером. Сразу, как только будет найден «хамелеон», на котором бежали террористы. Или когда станет ясно, что найти его не удастся. - Она улыбнулась и добавила: - Офицер Гутьерес выразил желание, чтобы я оставалась на базе подольше.

В глазах киборга мелькнуло что-то вроде недоумения.

Мелисса постаралась объяснить, при этом невольно начала помогать себе жестикуляцией.

- Он внезапно воспылал ко мне симпатией. У меня однажды уже был опыт такого рода. Мой первый партнер по патрулированию на Земле влюбился в меня через неделю или около того.

Лицо Венса вновь приобрело прежнее равнодушное выражение.

- Понятно.

- Полагаю, я просто оказалась первым человеком на базе, который отнесся к нему не как сотруднику и коллеге, попавшему в неприятную ситуацию, а как к пострадавшему человеку. Он до сих пор не может избавиться от шока, хотя и старается держаться бодро.

- Понятно.

Несколько мгновений они оба молчали. Мелисса задумалась о том, что, может, она совершила ошибку, упомянув о том впечатлении, которое произвела на новичка. Вряд ли подобные подробности имеют значение в таком важном деле. За все то время, что она провела рядом с инспектором, Венс ни разу - ни взглядом, ни словом, ни жестом, - не выказал своего отношения к ней как к женщине. Мелиссе было известно, что он женат, его жена живет в Париже. За те два месяца, что они работают вместе, он неколебимо хранил верность жене. Недостаток внимания со стороны Венса вовсе не беспокоил ее, присутствие мужчин вокруг себя она рассматривала лишь как повод наладить с ними хорошие служебные отношения. О чем-то постороннем, если не сказать неуместном, она даже не задумывалась. Отец наставлял, что смыслом ее жизни должен стать Корпус. До сих пор у нее не было повода усомниться в этой истине.

Неожиданно Венс поинтересовался, как всегда, сухо и бесстрастно:

- Он вам понравился?

Мелисса ответила без задержки, таким же сухим официальным тоном. Скорее доложила, чем поделилась личным.

- Пожалуй, да. Он симпатичный. Почему вы спрашиваете?

Мохаммед Венс улыбнулся. Это случилось в четвертый, может, в пятый раз за все то время, что Мелисса находилась в его распоряжении. Улыбка получилась ненатуральной - жесткая кожа элитников плохо приспособлена для мимики.

- Очень любопытно. Офицер, расскажите подробнее об этом Гутьересе.

Мелисса вздохнула.

- Ну, он довольно приятный молодой человек. Как я уже сказала, до сих пор не отошел от шока. Он сам едва не погиб. Ему повезло, он отделался легкой контузией и ушибами.

Реакция Венса удивила ее. Он вроде бы даже обрадовался:

- Ушибами?

- Возможно, я не совсем точно выразилась. Скорее, легкими ранениями. Сотрясение мозга средней степени, однако, когда я разговаривала с ним, он, как мне показалось, не испытывал никаких неудобств.

- Понятно. Мелисса!

- Да, инспектор?

- Не надо сообщать офицеру Гутьересу, что утром я приеду на базу. Не будем его тревожить.

Изображение исчезло, экран погас.

Мелисса Дюбуа долго в недоумении всматривалась в то место на стене, где только что погас светящийся голографический объем. И о чем-то усиленно размышляла.

Было два двадцать три пополуночи.

Трент лежал на кровати, укрывшись с головой. Торопливо соображал, почему нет голографических камер в помещении лазарета? Возможно, жучки? Конечно, неплохо бы проверить, однако уже сама попытка, даже намек на попытку может привести к провалу. Придется изображать спящего. Интересно, под простыню они еще не научились заглядывать?

Трент поворочался, потом повернулся на бок, подтянул ноги, чтобы под простыней образовалось свободное пространство, и занялся упрятанными в постели ботинками. Они оба были здесь, под простыней. А также заветная коробочка. В каблуке правого ботинка была спрятана миниатюрная акустическая бомба. Против нормального человеческого контингента это было самое действенное оружие, даже элитник не сразу сможет справиться с ультразвуковым давлением на уши. В заднике левого находился особого рода игольчатый пистолет, достаточно маленький, чтобы скрытно поместиться в ладони. Оружие было снабжено восемью иглами с анестетиком. Судя по описанию, эти иглы были эффективны как в атмосфере, так и в безвоздушном пространстве. Сила боя была такова, что игла, по-видимому, могла пробить оболочку мягкого скафандра. Здесь также была спрятана маленькая упаковка пластита.

Из особой ячейки в коробочке он извлек бритву с мономолекулярным лезвием, моток монокристаллической проволоки и пару миниатюрных разбрызгивателей. В одном был специальный гель, в другом «постепенное исчезновение». Трудно было поверить, что такого маленького тюбика с «комплексом 8-А» вполне достаточно, чтобы вывести из строя одного элитника. Причем поражение будет мгновенным, тот и дернуться не успеет.