Большие надежды

«Да что же это такое! На языке ничего не держится», — злюсь на себя, ведь меня всё же услышали.

— Весьма нескромно с вашей стороны, не находите? — продолжает уделять мне внимание дядя. — Вы должны радоваться каждой возможности узнать что-то новое.

Ни фига себе наезд!

— Без обид, но нового для себя я ничего не услышал, — уверенно говорю я.

И действительно, матан легкий для меня предмет, все доказательства теорем однотипны, а в решении задач я руку в свое время набил. Пределы, производные, дифференциалы, интегралы и прочая лабуда меня не пугают.

— У нас, конечно, только вторая лекция, и ваша уверенность, возможно, зиждется на недостатке информации, но, тем не менее… Тема сегодняшней лекции — элементы математической логики. Что такое «отрицание высказывания»? А? — задаёт конкретный вопрос проф. — Выйдите к доске!

Беру мел и записываю.

— Отрицанием высказывания A называется такое высказывание, обозначаемое ¬ A (читается: «не A»), которое является истинным, если A ложно, и ложным, если A истинно. Эту ситуацию можно изобразить с помощью таблицы истинности…

— Стоп! — говорит лектор. — Я понял кто вы! Вы — Штыба!

Сказать, что я офигел — это ничего не сказать. Что за новости? Откуда он меня знает?

— Казьмин с кафедры теорфизики хвастался, что к нам на факультет поступил очень сильный студент, — поясняет профессор.

Стыдно-то как! Он меня знает, а я даже не знаю ни имени, ни отчества лектора. Только фамилию — Славский.

— Ну, это другое дело! Хотите сдать экстерном экзамен? — подобрался как хищник перед прыжком Славский.

— А зачем мне это надо? — морщу лоб я.

— А зачем вам время терять? — логично отвечает вопросом на вопрос лектор.

— Я подумаю, можно? — спрашиваю я, уже не радостный, что затеял этот разговор.

— Конечно, конечно, — машет рукой Славский. — Итак, продолжим:

Из высказываний можно получать новые высказывания с помощью следующих операций «и», «или», «не», называемых булевыми. Кстати, а почему они так называются? — лектор вперил в меня свой взгляд.

— В честь английского математика Джорджа Буля, жившего в девятнадцатом веке, и считающегося отцом математической логики. Созданный им математический аппарат в соединении с двоичной системой счисления привел к созданию цифрового электронного компьютера, — уныло отвечаю я, понимая, что отсидеться тихо на галёрке мне уже не получится.

Надо соглашаться на досрочную сдачу.

— Конгениально! — восхищается проф.

— Киса, — добавляет язва Лена.

Студенты ржут, а мне неприятно. Выгляжу как клоун, да и добрых взглядов от однокурсников не наблюдаю в свою сторону — выскочек не любят. Зато вторая пара порадовала меня совсем забытым «исткапом». Так я называл историю КПСС. Монументальная Оксана Игоревна, возраста так слегка под шестьдесят, читает лекцию с уверенностью ледокола, ведущего караван судов сквозь льды. Лекция вводная, казалось бы — что там сложного, но ухо цепляют анахронизмы! Оксана Игоревна совершенно не учитывает последние веянья в политике, например, много «многомандатные выборы», или вот Федирко на совещании рассказывал про перемещение центра политической жизни от партийных структур к общественному мнению и средствам массовой информации. Но, наученный инцидентом на матане, помалкиваю.

Сегодня аж шесть пар, но я собираюсь с последних двух уйти. Надо «беженца» пристроить в гараж, и к Ленке потом в гости заехать, поговорить насчёт Ильи. Сдвоенный английский я пропущу. Невелика потеря!

В общаге застаю спящего как сурок друга, причем на кровати Юрика. Ладно, хоть не расстилал её, и не сильно заметно, что кто-то на ней спал.

— К Ленке? Не, не поеду, — морщится Бейбут по дороге в гараж.

Пожимаю плечами и еду в общагу пединститута один. Вот что, спрашивается, Лукарь-старший доче квартиру не снимет? Есть же возможность. Воспитывает? Или боится, что замуж выскочит раньше времени? Общаги и сам вуз расположены около рынка, забегаю туда за покупками. Беглеца кормить надо, а то он точно плиту найдёт и сам готовить будет. Успеваю купить колбасу, варёную курицу, домашние разносолы. Раз уж я на колёсах, беру с запасом.

Вот к Ленке поселить Бейбута можно безбоязненно, что того не пропустят. Она живет на первом этаже, да и на вахте никого нет. Стучусь. Дверь, как всегда, открывается нараспашку и без вопроса «кто там?» Ленка в комнате не одна, у неё Илья. Неудобняк сейчас ему предлагать работу — мол, что за дела, почему через подругу? Пришлось на ходу сочинять причину своего появления.

— Был на рынке, затаривался едой. Дай, думаю, посмотрю, как ты живешь, — вру я.

— А я сейчас тут обитаю, у Лены соседки уехали в колхоз, — поясняет Илюха.

Достаю заготовленные в подарок сладости, и наша общая знакомая бежит на кухню. Нет, не греть чайник, у неё есть электрический в комнате, а мыть посуду. Между делом рассказываю про Бейбута, а потом про предложенную мне работу в крайкоме КПСС.

— Вместо меня Жанна будет, а вот кого ей в замы, пока не решил. Может ты, Илья, хочешь? — предлагаю я.

— Не хочу, — ожидаемо отказывается ленивый друг. — И так работы в МЖК полно.

— А что ты сразу лапки вверх поднимаешь? — интересуется Ленка.