Большие надежды

Выходим, понятно, в разном настроении — мне интересно, чего там Шенин от меня хочет, а Лунёва ткнули в возраст. Кому приятно? Мы были одни из последних, после нас только организационный отдел оставался. Не сговариваясь, идём вместе обедать. Наши гаврики тоже тут, но сидят кучками порознь. Архивные увядшие феи вместе в одном конце зала, Зина, Ира и Егор в другом, а Мария со злобно глянувшим на меня Олегом Игоревичем расположились недалеко от окна, в углу. Свободных столиков немного, но есть, как раз около этой влюблённой парочки. Хотя Мария вряд ли какие-то чувства к нашему особисту испытывает, такие как она, всю жизнь любят только одного человека — себя. Берём подносы, не сговариваясь ставим на них тарелки с гороховым супом и картошку с гуляшом. Гуляша приветливая работница столовой моему шефу положила вдвое больше, чем в мою порцию.

— Хочешь знать, о чём с тобой Шенин будет говорить? — не стесняясь ушей правнучки и сотрудника КГБ, спросил меня шеф.

— Если у вас есть предположения, с удовольствием их выслушаю, — вежливо отвечаю я, хотя не особо настроен на такой разговор при подчиненных.

— По поводу организации ветеранов-интернационалистов, — удовлетворился моей вежливой просьбой Лунёв.

— А что там не так? — моя ложка с супом застыла около рта.

Чисто в теории там много чего может не так быть, но при чём тут я?

— Речь идёт о всесоюзной организации, твой старший товарищ с большими погонами, — ты знаешь про кого я, — собрал информацию о всех воинах-интернационалистах по краю.

— Знаю, это было моё предложение. Так быстрее организовать совет ветеранов, — припомнил встречу на даче у Власова я.

— Да ладно! — теперь застыла ложка шефа, он даже откинулся на спинку стула. — Как ты это смог?

— Власов специально меня к себе для этого на дачу позвал, там был… — начал рассказывать я.

— Стоп, не тут, идём ко мне в кабинет, — прервав меня, Лунев встал и собрался уходить.

— А гуляш? — с досадой напомнил я.

— Найдём чем у меня перекусить, — в раздражении Михаил Сергеевич махнул рукой и, глядя на Марию, строго добавил: — Ты тут долго не сиди, обед закончится — иди работать.

Федор Петрович Демьяненко, подполковник-афганец, с которым меня познакомил Власов у себя на даче, круто взялся за дело. В настоящее время он уже координирует больше двадцати региональных организаций, в которых состоят около пяти тысяч человек! И планируется их общий съезд в следующем году. Основной целью они поставили защиту прав и интересов членов организации в органах власти, оказание поддержки ветеранам боевых действий, их семьям и семьям погибших и без вести пропавших. Кроме того, немаловажной частью деятельности будет военно-патриотическая, духовная и спортивная работа с подрастающим поколением, увековечивание памяти подвигов воинов-интернационалистов. Названия везде разные. К примеру, в Нефтеюганске объединились при городском комитете комсомола и создали городской клуб воинов запаса «Патриот». Основная задача — подготовка молодых ребят на территории Нефтеюганского региона к службе в Вооруженных силах.

Всё это я уже выяснил после, позвонив в Москву Власову. Министр уделил мне минут пять и вкратце рассказал суть дела. На ЦК этот вопрос ещё не выносили, лишь поэтому нет широкой огласки деятельности по созданию этой организации. Демьяненко планирует к нам в край нанести визит, и, скорее всего, Шенину нужно будет понять, что это за человек, кто за ним стоит и почему, кроме встречи с ним — первым секретарём крайкома КПСС, подполковник запаса запросил встречу с неким Анатолием Штыбой?

— Понимаешь, решения партии ещё нет, но на местах смотрят на эти инициативы положительно, — пояснял мне Шенин в своём новом рабочем кабинете.

Я, разумеется, всё рассказал, что знал и пообещал с Демьяненко встретиться с удовольствием. Но вызвал меня Олег Семенович не для этого. В ноябре в Ашхабаде планируется проведение Всесоюзного сбора молодых воинов запаса, в числе которых будет много бывших воинов-интернационалистов. И, как выяснилось, поехать старшим, кроме меня, некому!

— А когда сбор этот? — уточняю я.

— Недолго, с одиннадцатого по восемнадцатое. Ты не переживай, сразу потом на бокс свой уедешь, от края надо человек десять отправить, и не только воинов-афганцев, но и просто тех, кто служил.

— Так сбор под эгидой ЦК ВЛКСМ, — читаю я служебную бумагу в кабинете первого. — И совсем это не Ашхабад. Келята и Фирюза, я таких названий и не слышал.

— Где? — удивляется Шенин. — Насчет комсомола — так ты недалеко оторвался, и по возрасту подходишь. Кого послать? Не Лунева же?

«Сбор в Ашхабаде будет проводиться на базе поселка Фирюза и горного учебно-тренировочного центра „Келята“ ТуркВО в условиях, максимально приближенных к военному распорядку», — читаю дальше я. — Да я не отказываюсь, задачу понял.

Хорошо, что я второй салон не успел запустить, придется уехать почти на весь ноябрь!

— Толя, ну что там у первого? — в кабинет зашёл Лунёв и, хмуро глянув на прихорашивающуюся перед зеркалом Марию, подошёл ко мне.