Большие надежды (без указания переводчика)

Мы вышли съ Эстеллой въ садъ черезъ ту калитку, въ которую я входилъ въ день драки съ блѣднымъ джентльменомъ, нынѣ Гербертомъ. Я весь дрожалъ внутренно и обожалъ самый край ея платья; она же была совершенно-спокойна и положительно ничего во мнѣ не обожала.

Когда мы подошли ближе въ мѣсту знаменитаго побоища, она остановилась и сказала:

— Должно быть, я была странное маленькое созданье, чтобъ, спрятавшись, смотрѣть на вашъ поединокъ; а это зрѣлище очень потѣшило меня.

— И вы щедро наградили меня.

— Право? возразила она равнодушно, будто не понимая въ чемъ дѣло. — Я помню, что была очень нерасположена въ вашему противнику; мнѣ сильно ненравилось его общество; появленіемъ своимъ онъ только наводилъ за меня скуку.

— Мы съ нимъ большіе друзья теперь, сказалъ я.

— Да? Впрочемъ, вы, кажется, занимаетесь съ его отцомъ?

— Да.

Я неохотно отвѣтилъ на этотъ вопросъ; мнѣ казалось, что онъ былъ слишкомъ-дѣтскій, а она и безъ того уже обращалась со мной, какъ съ ребенкомъ.

— Съ перемѣной вашего положенія, вы перемѣнили и товарищей, сказала Эстелла.

— Разумѣется.

— И конечно, прибавила она надменнымъ тономъ: — что нѣкогда было приличнымъ для васъ обществомъ, то теперь совершенно неприлично.

Я не знаю, было ли у меня въ душѣ смутное намѣреніе сходить повидаться съ Джо; но если оно и было, то это замѣчаніе уничтожило его.

— Вы не ожидали въ то время такой счастливой перемѣны? сказала Эстелла, дѣлая въ воздухѣ легкое движеніе рукой, намекавшимъ на время поединка.

— Ни мало.

Видъ независимости и превосходства, съ которымъ она шла подлѣ меня, и видъ стѣсненія и покорности, съ которымъ я шелъ подлѣ нея, представляли разительную противоположность, ясно мною сознаваемую. Сознаніе это грызло бы меня болѣе, еслибъ я не считалъ себя положительно-избраннымъ и предназначеннымъ для нея.

Садъ слишкомъ заглохъ и заросъ, чтобъ можно было удобно гулять въ немъ; обойдя его два или три раза, мы очутились на дворѣ пивоварни. Я въ точности показалъ ей мѣсто, гдѣ я когда-то видѣлъ ее на бочкахъ; на это она сказала только: «Право?» и бросила равнодушный взглядъ въ ту сторону. Я напомнилъ ей, какъ она вышла изъ дома и вынесла мнѣ позавтракать; но она сказала, что не помнитъ.

— Какъ, вы не помните, что заставили меня расплакаться? сказалъ я.

— Нѣтъ, возразила она, покачавъ головой и осматриваясь вокругъ себя.

Эта забывчивость съ ея стороны заставила меня снова расплакаться внутренно, а это самыя горькія слезы.

— Вы должны знать, сказала Эстелла, снисходя до меня, на сколько прилично хорошенькой и блестящей женщинѣ:- вы должны знать, что у меня нѣтъ сердца; не знаю, имѣетъ ли это вліяніе на память.

Я пробормоталъ, что осмѣливаюсь сомнѣваться въ этомъ, и имѣю на то основаніе, ибо такая красавица не можетъ быть безъ сердца.

— О, дѣ! Я не сомнѣваюсь, что у меня есть сердце, которое можно поразить кинжаломъ или пулею, сказала Эстелла: — и что когда оно перестанетъ биться, то я перестану жить. Но вы знаете, что я хочу сказать. Во мнѣ нѣтъ этихъ нѣжностей, симпатій, чувствъ и прочаго вздора.

Что поразило меня въ то время, какъ она стояла передо мной и внимательно глядѣла на меня? сходство ли ея съ миссъ Гавишамъ? Нѣтъ. Въ нѣкоторыхъ ея взглядахъ и движеніяхъ была только та тѣнь сходства съ миссъ Гавишамъ, которую мы часто замѣчаемъ въ дѣтяхъ, которыя взросли подъ исключительнымъ вліяніемъ извѣстной личности, вдали отъ остальныхъ людей; вслѣдствіе чего образуется поразительное сходство въ выраженіи лицъ, хотя бы черты ихъ не имѣли ничего общаго. Однако она напоминала мнѣ не миссъ Гавишамъ. Я взглянулъ на нее еще разъ, она все еще продолжала смотрѣть на меня, но предположенія мои уже исчезли. Что жь это было?

— Я не шучу, сказала Эстелла, съ какимъ-то мрачнымъ выраженіемъ лица, хотя брови ея и не были нахмурены:- если судьба должна часто сводить насъ вмѣстѣ, то я вамъ совѣтую сразу повѣрить мнѣ. Нѣтъ, продолжала она, повелительно останавливая меня, когда я хотѣлъ открыть ротъ. — Я никого и ничего не любила. Я никогда не испытывала ничего подобнаго.

Чрезъ минуту мы очутилась въ заброшенной пивоварнѣ, и она указала на высокую галерею, на которую входила она въ первый день нашего знакомства, сказавъ, что «она была тамъ и видѣла меня внизу, пораженнаго и испуганнаго». Пока глаза мои слѣдили за ея бѣлой ручкой, опять та же смутная, безотчетная мысль поразила меня. Моя невольная дрожь заставила ее положить свою руку на мою. Тотчасъ же странныя мысли мои разсѣялись. Что жь это было?

— Что съ вами? спросила Эстелла: — или васъ опять что-нибудь испугало?

— Мнѣ слѣдовало бы испугаться, еслибъ я могъ повѣрить вашимъ словамъ, возразилъ я, желая перемѣнить разговоръ.

— Такъ вы не вѣрите? Что жь дѣлать? Во всякомъ случаѣ я высказалась. Миссъ Гавишамъ скоро будетъ ждать васъ для катанья въ креслѣ, хотя я полагаю, что это можно бы теперь бросить въ-сторону, вмѣстѣ со всѣмъ остальнымъ старьемъ. Обойдемте еще разъ вокругъ сада и потомъ отправимся домой. Пойдемте. Сегодня вамъ не слѣдуетъ проливать слезъ о моей жестокости; будьте моимъ пажемъ и позвольте мнѣ опереться на ваше плечо.