Читаем Большие надежды полностью

From the blacksmith's."У кузнеца.
"Halloa!" said the sergeant, staring at Joe.- Эге! - сказал сержант и уставился на Джо.
"Halloa, Pip!" said Joe, staring at me.- Эге, Пип! - сказал Джо и уставился на меня.
"It was some broken wittles-that's what it was-and a dram of liquor, and a pie."- Еды было так, всякие остатки, и еще глоток спиртного, и паштет.
"Have you happened to miss such an article as a pie, blacksmith?" asked the sergeant, confidentially.- Вы как, не заметили у себя дома пропажи паштета? - спросил сержант, наклоняясь к Джо.
"My wife did, at the very moment when you came in.- Жена хватилась его как раз перед вашим приходом.
Don't you know, Pip?"Ты ведь слышал, Пип?
"So," said my convict, turning his eyes on Joe in a moody manner, and without the least glance at me,-"so you're the blacksmith, are you?- Вот как, - сказал мой арестант, хмуро подняв глаза на Джо и даже не взглянув в мою сторону,- это вы, значит, и будете кузнец?
Than I'm sorry to say, I've eat your pie."Ну, тогда не прогневайтесь, ваш паштет я съел.
"God knows you're welcome to it,-so far as it was ever mine," returned Joe, with a saving remembrance of Mrs. Joe.- Да на здоровье... мне-то не жалко, - добавил Джо, вовремя вспомнив про миссис Джо.
"We don't know what you have done, but we wouldn't have you starved to death for it, poor miserable fellow-creatur.-Would us, Pip?"- В чем ты провинился, нам неизвестно, но, видит бог, мы вовсе не хотим, чтобы ты из-за этого помер с голоду, бедный ты, несчастный человек. Верно, Пип?
The something that I had noticed before, clicked in the man's throat again, and he turned his back.Опять, как утром на болоте, в горле у каторжника что-то булькнуло, и он поворотился к нам спиной.
The boat had returned, and his guard were ready, so we followed him to the landing-place made of rough stakes and stones, and saw him put into the boat, which was rowed by a crew of convicts like himself.Лодка тем временем вернулась, конвойные стояли наготове; мы вышли вслед за моим арестантом на пристань, сложенную из камня и грубо отесанных бревен, и видели, как его посадили в лодку, где на веслах сидели такие же каторжники, как он.
No one seemed surprised to see him, or interested in seeing him, or glad to see him, or sorry to see him, or spoke a word, except that somebody in the boat growled as if to dogs,При встрече с ним никто не проявил ни удивления, ни интереса, ни радости, ни сочувствия, никто не сказал ни слова, только чей-то голос в лодке рявкнул, точно на собак:
"Give way, you!" which was the signal for the dip of the oars."Давай греби!", и раздался мерный плеск весел.
By the light of the torches, we saw the black Hulk lying out a little way from the mud of the shore, like a wicked Noah's ark.В свете факелов нам видна была плавучая тюрьма, черневшая не очень далеко от илистого берега, как проклятый богом Ноев ковчег.
Cribbed and barred and moored by massive rusty chains, the prison-ship seemed in my young eyes to be ironed like the prisoners.Сдавленная тяжелыми балками, опутанная толстыми цепями якорей, баржа представлялась мне закованной в кандалы, подобно арестантам.
We saw the boat go alongside, and we saw him taken up the side and disappear.Мы видели, как лодка подошла к борту и как моего каторжника подняли на баржу и он исчез.
Перейти на страницу:

Все книги серии Параллельный перевод

Похожие книги

Структура и смысл: Теория литературы для всех
Структура и смысл: Теория литературы для всех

Игорь Николаевич Сухих (р. 1952) – доктор филологических наук, профессор Санкт-Петербургского университета, писатель, критик. Автор более 500 научных работ по истории русской литературы XIX–XX веков, в том числе монографий «Проблемы поэтики Чехова» (1987, 2007), «Сергей Довлатов: Время, место, судьба» (1996, 2006, 2010), «Книги ХХ века. Русский канон» (2001), «Проза советского века: три судьбы. Бабель. Булгаков. Зощенко» (2012), «Русский канон. Книги ХХ века» (2012), «От… и до…: Этюды о русской словесности» (2015) и др., а также полюбившихся школьникам и учителям учебников по литературе. Книга «Структура и смысл: Теория литературы для всех» стала результатом исследовательского и преподавательского опыта И. Н. Сухих. Ее можно поставить в один ряд с учебными пособиями по введению в литературоведение, но она имеет по крайней мере три существенных отличия. Во-первых, эту книгу интересно читать, а не только учиться по ней; во-вторых, в ней успешно сочетаются теория и практика: в разделе «Иллюстрации» помещены статьи, посвященные частным вопросам литературоведения; а в-третьих, при всей академичности изложения книга адресована самому широкому кругу читателей.В формате pdf А4 сохранен издательский макет, включая именной указатель и предметно-именной указатель.

Игорь Николаевич Сухих

Языкознание, иностранные языки
История славянских терминов родства и некоторых древнейших терминов общественного строя
История славянских терминов родства и некоторых древнейших терминов общественного строя

Многие исторические построения о матриархате и патриархате, о семейном обустройстве родоплеменного периода в Европе нуждались в филологической (этимологической) проработке на достоверность. Это практически впервые делает О. Н. Трубачев в предлагаемой книге. Группа славянских терминов кровного и свойственного (по браку) родства помогает раскрыть социальные тайны того далекого времени. Их сравнительно-историческое исследование ведется на базе других языков индоевропейской семьи.Книга предназначена для историков, филологов, исследующих славянские древности, а также для аспирантов и студентов, изучающих тематические группы слов в курсе исторической лексикологии и истории литературных языков.~ ~ ~ ~ ~Для отображения некоторых символов данного текста (типа ятей и юсов, а также букв славянских и балтийских алфавитов) рекомендуется использовать unicode-шрифты: Arial, Times New Roman, Tahoma (но не Verdana), Consolas.

Олег Николаевич Трубачев

История / Языкознание, иностранные языки / Языкознание / Образование и наука
Антология ивритской литературы. Еврейская литература XIX-XX веков в русских переводах
Антология ивритской литературы. Еврейская литература XIX-XX веков в русских переводах

Представленная книга является хрестоматией к курсу «История новой ивритской литературы» для русскоязычных студентов. Она содержит переводы произведений, написанных на иврите, которые, как правило, следуют в соответствии с хронологией их выхода в свет. Небольшая часть произведений печатается также на языке подлинника, чтобы дать возможность тем, кто изучает иврит, почувствовать их первоначальное обаяние. Это позволяет использовать книгу и в рамках преподавания иврита продвинутым учащимся.Художественные произведения и статьи сопровождаются пояснениями слов и понятий, которые могут оказаться неизвестными русскоязычному читателю. В конце книги особо объясняются исторические реалии еврейской жизни и культуры, упоминаемые в произведениях более одного раза. Там же помещены именной указатель и библиография русских переводов ивритской художественной литературы.

Авраам Шлионский , Амир Гильбоа , Михаил Наумович Лазарев , Ури Цви Гринберг , Шмуэль-Йосеф Агнон

Языкознание, иностранные языки