Большие неприятности

Они медленно пробирались сквозь толпу — впереди Эдди, за ним Пагги с контейнером, следом Снейк, волочивший Дженни, которая едва переставляла ноги и смотрела вперед невидящим взглядом. Название первой авиакомпании, к которой они подошли, Снейк, как ни силился, не понял. Она летала в города, о которых он слыхом не слыхивал. За стойкой все говорили по-испански. И он кивнул Эдди, чтобы тот двигался дальше. Они миновали еще с полдюжины непонятных авиакомпаний и приблизились к небольшой стойке, у которой человек шесть выстроились в очередь к единственному агенту. Над стойкой висел оранжевый плакат:

АЭРОШОК!

ВАШИ ВОРОТА НА БАГАМЫ

ЕЖЕДНЕВНЫЕ ВЫЛЕТЫ ПО РАСПИСАНИЮ

У Снейка приятно екнуло сердце. Багамы! Он дал знак Эдди, чтобы тот встал в очередь. Они начали проталкиваться вперед: Снейк крепко держал Дженни и время от времени тыкал в спину Пагги пистолетом. Через десять минут они стояли перед агентом.

Агент, мамаша-одиночка по имени Шейла, работала без перерыва вот уже четырнадцать часов, потому что как раз в этот день уволились три ее сослуживицы. «Аэрошок!» испытывал трудности с рабочей силой: задержки с зарплатой были здесь таким же частым явлением, как и задержки рейсов. Авиакомпанией владели два брата из Норт-Майами-Бич, которые преуспели в борьбе с насекомыми и решили завести собственную авиакомпанию, чтобы иметь законный повод летать на Багамы — играть по-крупному и предаваться любви, конечно, не с женами. Авиакомпания существовала второй год, и братья все больше и больше времени проводили на Багамах и все меньше внимания уделяли таким производственным мелочам, как зарплата, расписание и привлечение на работу квалифицированного персонала.

Федеральное управление гражданской авиации особенно заинтересовалось «Аэрошоком!» после того, как получило необыкновенно большое число жалоб пассажиров о задержках и отмене вылетов. А две недели назад у чиновников и вовсе полезли на лоб глаза: борт «Аэрошока!», пилотируемый из Майами в Нассо летчиком с сомнительными правами, приземлился в Ки-Уэст, а даже далекие от авиации люди понимают, что это несколько сотен миль в противоположную сторону. Федеральное управление, по слухам, готовилось закрыть «Аэрошок!», и моральный дух еще не успевших уволиться сотрудников был очень низок. Но ниже всех — у Шейлы. Мало того, что она целую вечность простояла на ногах, общаясь с недовольными клиентами. Только что ей позвонила няня, на которую Шейла с трудом наскребла денег, и сообщила, что ее двухлетнюю дочь вырвало. А до этого механик, ремонтировавший ее «Форд-Таурус» 1987 года, которому постоянно что-нибудь требовалось, сказал, что машине нужен серьезный ремонт ходовой части.

Будь у Шейлы моральный дух повыше, она бы заподозрила неладное, глядя на возникшую перед ней четверку: девушку явно не в себе с тремя замызганными парнями. Но Шейла давно ни на что не обращала внимания.

— Вам что? — спросила она у Снейка.

— Билеты на Багамы, в один конец, на следующий рейс, — ответил он.

— Нассо или Фрипорт?

Снейк нахмурился.

— На Багамы.

— И Нассо, и Фрипорт — оба на Багамах, — «придурок», про себя добавила она.

Снейк задумался.

— Фрипорт, — ему понравилась звучность названия.

— Рейс в десять десять, — Шейла справилась с часами, которые показывали девять пятнадцать. — Четыре билета в один конец, — она постучала по клавиатуре компьютера. — Триста шестьдесят долларов.

Снейк на секунду выпустил Дженни, полез свободной рукой в карман и вытащил толстую пачку банкнот, которую отобрал у Артура в доме. Положил на стойку перед Шейлой и начал вслух отсчитывать двадцатки.

— Двадцать, сорок, шестьдесят… — на ста двадцати ум зашел за разум — Снейк никогда не был силен в арифметике. Пришлось начинать сначала. Он проделал это дважды, выругался и, подтолкнув пачку к Шейле, рассыпал по клавиатуре банкноты. — Возьми, сколько надо.

Шейла собрала их снова в пачку и ощутила вес — этот оборванец носил с собой кучу денег и даже не умел сосчитать. Она отложила триста шестьдесят долларов и бросила взгляд на Снейка — тот нервно озирался по сторонам. Тогда она прибавила к ним еще четыреста восемьдесят — сумму, которую с нее потребовали за ремонт трансмиссии. А потом еще сто сорок — примерно столько, сколько задолжала няне за прошлую неделю. Оставшуюся пачку положила на стойку. Снейк посмотрел на банкноты, собрался что-то сказать, но промолчал: он не хотел нарываться здесь на неприятности. К тому же полагал, что у него осталось достаточно денег. Да еще чемодан, набитый наркотиками. Или изумрудами.

— Мне нужны фамилии пассажиров, — Шейла нажимала на клавиши своего терминала.

Снейк чуть поколебался и ответил:

— Джон Смит.

Она вскинула глаза, но продолжала печатать.

— А других?

— Джон Смит.

Шейла снова посмотрела на Снейка, затем перевела взгляд на Эдди, Пагги и Дженни.

— Вы все Джоны Смиты?

— Все, — отрубил Снейк.

— Покажите фотографии на удостоверениях личности, — попросила она.

Снейк забрал полную горсть банкнот и высыпал на клавиатуру.

Шейла взглянула на деньги. Их было не меньше двух тысяч.

— Хорошо, мистер Смит, — согласилась она.