Спас меня мастер Ханк. Он постучал, открыл рот сообщить, что заберет, как обычно, Софи на завтрак, да так и застыл с открытым ртом и занесенной рукой, которую еще не успел опустить.
Пауза затягивалась, я ждала хоть каких-то слов, а физрук внимательно меня осмотрел, начиная с бровей, глаз, оценил распущенные, но идеально приглаженные струящиеся волосы. Заметил расстегнутое на боку платье, которое я придерживала рукой. Опустил взгляд ниже, на мои ноги.
— Вы мне не поможете? — нарушила я тишину.
Физрук тепло улыбнулся, как-то по-отечески, словно я его дочка, кивнул и сказал:
— Вы настоящая красавица, Мари. Надеюсь, у вас все сложится и вы с Софи будете счастливы. Помогу, конечно. Поднимите руку.
Он быстро застегнул пуговички на платье сбоку и на манжетах. После этого жестом велел присесть и так же шустро и ловко зашнуровал мне ботинки. Потом помог соорудить из сиреневого шелкового шарфика повязку для руки. М-да, какая-то я беспомощная в этих реалиях. Застежек в виде молнии, кнопок и липучек остро не хватало.
Софи мой замечательный помощник сам переодел, упаковал, уложил в коляску и заявил:
— Мари, я заберу Софи на то время, пока вы со сломанной рукой. Вы не против? Я позабочусь о ней. Только возьму ее вещи. А вы приходите к нам в любой момент.
— Спасибо вам большое, Ханк! Вы меня очень выручите! — поблагодарила я от всего сердца. — Что бы мы с Софи без вас делали? Не представляю даже. Вы добрый волшебник! Наш дедушка!
— Мне в радость, вы же знаете, — скупо улыбнулся он.
Еще одну детскую кроватку, но в свою комнату, он давно успел купить. Я даже и не знала, пока случайно не увидела. Оказалось, что он ее поставил, чтобы, когда берет к себе Софи, ей было удобнее. А мне не рассказывал.
Так что, по сути, для девочки нужно было только взять всякие мелочи и сменную одежду.
Я с малышкой посюсюкалась, расцеловала ее в мягкие щечки, посмешила и сказала, что она будет у дедушки Ханка, потому что у мамы рука болит. И мама никак не может справиться даже с собой. И страшно боится уронить такую чудесную красивую девочку…
Софи смеялась, радовалась, обнимала меня в ответ и спокойно отправилась на руки к Ханку. Ей не привыкать. Возможно, это не самая лучшая судьба для крохи — быть коллективным ребенком целого университета. Эдакая «дочь полка». Но уж точно лучше сиротского приюта или плохой приемной семьи. А родная мама ее не смогла принять, с этим уже ничего не поделаешь. Девушка со сломанной психикой сама-то жить не хотела после того, что с ней сотворили. Что уж говорить о том, чтобы подарить нормальное детство ребенку.
Ханк и Софи ушли завтракать, я же все проверила, закрыла окно, заперла дверь и неторопливо тоже пошла в столовую.
Ну что, мой сегодняшний облик никого не оставил равнодушным. Я впервые вышла на люди с распущенными волосами. Тут это как-то не очень практиковалось, хотя, когда было еще тепло, пару раз я в городе видела девушек. Но шляпку сложно в таких ситуациях носить, только если с лентами.
Здесь же, в университете, я тоже буквально раза три наблюдала студенток без косы или иной прически. Неудобно, волосы мешают, цепляются за одежду и ремни сумок, мешают на практических занятиях.
Но допускаю, что я введу новую моду. У меня репутация особы эксцентричной, ни на кого не похожей. Так что… Надо будет еще как-нибудь сделать высокий «конский» хвост. В академии магии, где училась Мариэлла, такой хвост иногда делали девушки с боевого факультета. Я только сейчас подумала, что, наверное, они чувствовали себя при этом очень смелыми.
Меня заметили, обалдели, оценили. Парни поедали глазами, девчонки вздыхали, кто с восторгом, кто с завистью. Это они еще обручальный браслет не видят, я его спрятала под длинным рукавом.
Реакция одного пятикурсника заставила улыбнуться и выразительно поднять бровь. Он стоял у меня на пути к преподавательским столам, застыв, как суслик, с подносом в руках. Смотрел на меня, словно увидел нечто сказочное, а поднос при этом кренился, посуда медленно ползла к краю. И лишь оклик товарища заставил парня отмереть, моргнуть, покраснеть, словно маков цвет, и уступить мне дорогу.
Кажется, мальчик немножко влюблен в преподавательницу алхимии и зельеварения.
— Мари, доброе утро. Выглядите ошеломительно, — со смешком прокомментировала мой облик магистр Нора Хавьер. — И вам очень идет эта прическа. Вам стоит почаще так ходить.
— Спасибо, — улыбнулась я. — Да как-то все не решалась. Думала, будет лучше, если я стану выглядеть строго и взросло. Ну, чтобы солиднее.
— О, дорогая, не стоит. Вам все равно не удается выглядеть строго, вы еще такая юная и энергичная… Это мы уже не можем себе позволить в силу статуса носить подобные прически. Но вам весьма к лицу. Вы словно светлая ведьмочка. К слову, вы уверены, что у вас нет ведовского дара?
— Уверена! Я чистый алхимик, магистр.
— Как ваша рука? Нам уже рассказали, что вы поранились. Сильно болит?
— Ну, целители провели все необходимые процедуры, выдали мне лекарства. Но с фиксирующей конструкцией ужасно неудобно. Ничего не умею делать левой рукой, это так… дискомфортно.