Большие проблемы маленькой блондинки

— Та-ак! Это ты и есть муж той самой сучки, что с моим Степкой таскалась?! Понятно… — Ноздри Удобновой гневно раздулись, соперничая в размерах с водостоком в ванной. — А чего сюда-то приперлись, а?! Что еще нужно?! Нервы мне помотать?!

С чего-то гневливость ее не показалась Жанне очень уж искренней. Может, и злилась Марго, но совсем не из-за ревности. А по какой-то другой причине, непонятной окружающим. Разве что Коке, потому как тот покосился на покровительницу, сморщился и не без раздражения попросил:

— Марго! Не переигрывай! Не нужно. Плевать же ты хотела и на Степку своего, и на баб его. Чего выделываться!

— С чего это мне плевать?! Почему это мне плевать?! — попыталась Удобнова возмутиться и даже предприняла попытку привстать с кровати, но огромное тело тут же опрокинуло ее обратно. И Маргарита Павловна завопила уже из подушек: — С чего это мне должно быть плевать, а?!

— С того, что у тебя есть я, — кротко ответил узкоплечий красавчик и заученно улыбнулся ей одними губами.

Тут же втиснул в ее огромную лапу рюмку с коньяком. Дождался, пока Удобнова выпьет. Зашвырнул в ее раскрытый рот ломтик лимона, следом отправил кусочек сахара, брезгливо прикрыл ей рот, подтолкнув под подбородок, и снова повторил:

— Ты же меня обожаешь, Марго! А до Степки тебе никогда не было дела. И до девки той, хоть ты и бесилась. Только разве она была замужем? Или я что-то путаю?

— Да! Светка — шалава — незамужняя была вроде! Откуда у нее мужику было взяться, да еще такому… — Она предприняла попытку пострелять глазами в сторону Щукина, отчего того передернуло. — Такому красавчику…

По сценарию Кока должен был начать ревновать. Дико, безудержно ревновать свою матрону к вновь прибывшему претенденту на место подле ее огромного белого тела. Он и начал — с глубоким усталым вздохом. Отворачивался, гневался, шипел что-то неразборчивое.

Маргарита Павловна осталась довольна. Сразу посветлела ликом, подобрела, тут еще действие горячительного подоспело.

— Ладно, ладно, не психуй. Никто мне, кроме тебя, не нужен.

Жанна пропустила мимо ушей чертыхание Щукина и, решив, что пора решительных действий давно настала, произнесла:

— На вашей даче, Маргарита Павловна, сгорела не Светлана Светина.

Огромный рот Удобновой снова раскрылся, будто подпол.

— А кто же там сгорел?! — это уже Кока проявил заинтересованность. — По официальной версии…

— Официальная версия с тех пор несколько пересмотрена, — перебила Жанна, она не хотела вступать с ним в беседу, очень уж неприятен ей был этот молодой человек.

Представить себе своих подросших сыновей в подобном услужении было смерти подобно. Как же остро нужно нуждаться, чтобы так…

— Как звали девку? — насупила брови-гусеницы Удобнова Маргарита Павловна, уставилась на Щукина и чуть смягчила тон: — Как звали твою жену, красавчик?

— Тамара.

Ох как не хотелось Стасу перед ними перетряхивать ее да и свое тоже нижнее белье! Ох как не хотелось! Все равно что посреди улицы Томку из гроба вышвырнуть и труп ее начать пинать, но иного выхода не было.

— Тамма-а-ра-аа!!! Там сгорела Томка?! На моей даче сгорела Томка?!

Огромное лицо Маргариты Павловны побагровело, и она, высоко и шумно вздымая грудью, принялась хватать ртом воздух. Большие толстые пальцы ее комкали кружевной пеньюар возле горла, силясь развязать тонкие ажурные шнурки, но только еще туже затягивали их. И тут вдруг коленки ее заходили, заплясали, приподнимая бугром одеяло и производя чудовищный грохот. Будто кровать подпрыгивала вместе с ней, будто сам дом заходил ходуном от силы ее гнева, потрясения или еще чего — пойди разберись.

— Томка!!! Эта тварь!!! Эта тварь снова вторглась в нашу жизнь и… И снова все испортила!!! Она же… Она же жизни нам не давала!!! Никогда не давала!!! — Удобнова завопила так, что бедный Кока, вобрав голову в плечи, ретировался к окну, будто выпрыгнуть из него намеревался.

Не прыгнул бы, подумала Жанна с тайным злорадством. Ни за что не прыгнул бы, даже если бы его туда и толкали. И не потому, что кишка тонка, а потому, что нечистоплотен был по сути своей. Нечистоплотен и продажен.

— А эта мразь!!! Эта мразь, значит, снова ее разыскал!!! — продолжала буйствовать Маргарита Павловна, производя коленками просто-таки вулканические разрушения на своей кровати. — Через столько лет и снова разыскал!!! Или это она его разыскала, паскуда мокрохвостая?!

— Слушайте, хватит! — закричала вдруг Жанна, испугавшись реакции Щукина.

Не ровен час, бросится на глупую Марго. И разорвет пополам прямо на ее широченной барской кровати. Которую она делила с юношей, вполне годившимся ей в сыновья.

— Хватит уже, Маргарита Павловна! Мы насмотрелись, честно! Никто вашего покойного мужа не разыскивал! Тамару привезла в этот город Светлана Светина. Силой привезла! — Жанна наткнулась на благодарный взгляд Щукина, и у нее тут же заломило сердце.

Господи! Сколько же боли ему одному! Сколько же боли…

Он ведь совершенно один теперь. И от горя своего, от одиночества, от боли не знает, куда податься и что делать. Начал вот никому не нужную разыскную деятельность. Куда она их всех выведет?