Большое кольцо

Это как в анекдоте о споре священника и атеиста на предмет существования промысла Божьего. Священник приводит «убийственные факты» — кровельщик сорвался с крыши высотного дома, ударился о землю и остался жив. Что сие означает? Атеист отвечает: случайность. Священник настаивает, что кровельщик снова залез наверх, снова сорвался и снова остался жив. А это что? Атеист отвечает: совпадение. Священник, выходя из себя, утверждает, что буквально все то же самое повторилось и в третий раз, и в четвертый, и так далее! Ну есть ли более убедительные аргументы? Есть, отвечает атеист, это у кровельщика уже вошло в привычку.

Примерно так же, видимо, в стиле священника, рассуждает и прокуратура: не может быть никакой случайности, все предопределено. А вот чем конкретно предопределено, это уже вопрос куда более серьезный! Тут тебе удачно подойдет и национальность, и образ жизни, в смысле — папа, машина, то-се, и прочие факты чисто уже обывательского толка, типа все они, которые с Кавказа, жутко наглые, так какие же могут быть сомнения?!

Но сам Александр Борисович чем больше размышлял, тем больше и сомневался.

— Костя, — сказал он, явившись к Меркулову с утра, чтобы поделиться некоторыми своими соображениями, которые вполне закономерно у него возникли при сопоставлении трех автомобильных дел, гирями повисших на его терпеливой шее, — проявленная тобой забота о «наших» людях будет неполной, если ты сказал «а», но не сказал «бэ».

— «Бэ», — ответил Меркулов, занятый бумагами. — Чего надо-то?

— Надо, чтобы ты позвонил Прохорову и сказал, что мы ведем собственное расследование инцидента с Гусаровым, поскольку оно имеет непосредственное отношение к другому, ранее возбужденному нами делу. Из этого следует, что дублирование здесь никому не нужно. Все следственные материалы, которые они успели добыть, пусть передают в мое распоряжение. Впрочем, особо на их помощь я не рассчитываю, но после завершения расследования мы их, естественно, ознакомим со своими выводами. Им ведь тоже придется как-то реагировать, верно? Либо обвинять человека, либо снимать все подозрения. А Рустам пока действительно может отдохнуть. Синяки и боевые шрамы подлечить. Это ж не кино, где кругом свистят бандитские пули?

— Ну а если Прохоров обрадуется и предложит объединить усилия?

— Мне ни начальники, ни помощники, тем более от них, не нужны. И вообще, как тебе известно, я работаю с «Глорией», которой Питер обещал вполне приличный гонорар. А что касается Рустама Гусарова, так это исключительно твоя личная инициатива.

— Разве одно к другому имеет отношение? — удивился Меркулов. — Я имею в виду Реддвея и Гусарова?

— Скорее, косвенное. Но я тут, было дело, не отрываясь от собственных забот, кое в чем помог ребяткам Дениса. Соответственно обладаю теперь некоторыми знаниями по части дорожного бандитизма. Ты ж ведь, кстати, потому и подсунул мне Хасана, поскольку знал об этом, верно? А эпизод с его сынком является практически копией того, что накануне расследовал Дениска. Где-то в районе тех же интересов находится и джип Питера. Вот откуда моя уверенность в том, что здесь существует взаимосвязь.

— Прохорову позвоню, еще что? — неожиданно просто согласился Меркулов.

— Еще? — Турецкий задумался: с чего бы это Костя расщедрился вдруг? И тут высунула нос мелкая такая наглинка. — Вот если бы ты еще упредил личным звонком мой приход к Фролову, в московское УГИБДД? Вы ведь знакомы?

— Не наглей, Саня, — спокойно отреагировал Меркулов. — Обратись к своему другу Вячеславу, который с этим Федором Александровичем водку пьет, а меня не отрывай на пустяки. Ты, между прочим, и сам генерал, нечего придуриваться. Свободен. — И, сообразив, что допустил неоправданную резкость, добавил: — Если у тебя, конечно, нет больше ко мне вопросов.

— Никак нет, премного благодарен, шеф! — Турецкий поднялся и демонстративно официально покинул кабинет.

Пока шел к себе, попробовал мысленно представить портрет генерал-лейтенанта милиции Фролова, с которым, насколько помнил, никогда не имел никаких контактов. С чего Костя взял, что Славка с Фроловым водку пьет? «Погоди-ка! — остановил он себя. — А кто это обмывал в прошлом году Славкин джип, и еще обнимались, и, кажется, даже пробовали что-то танцевальное изображать?»

Ответа на свой вопрос Турецкий с ходу не получил и подумал о том, что пока вполне достаточно будет Костиного телефонного звонка московскому прокурору. Пусть они везут все, что успели наработать. А Фролов? Ну что ж, можно ведь и Грязнову позвонить, раз Меркулов у нас такой щепетильный…

— Вячеслав, сознавайся, — строгим голосом начал Турецкий, — ты в самом деле хорошо знаешь Фролова?

— Какого? Федю, что ль? — с ходу отозвался Грязнов. — А на кой он тебе? Гаишники поймали? Прав лишился?

— Нет, тут другое… При случае расскажу, подарочек от Кости схлопотал. Сынок одного нашего деятеля влип тютелька в тютельку как та Денискина дамочка…

— Ага, а Костя решил под копирку? Ясненько. Надо полагать, это тебе мелкая месть с его стороны за то, что ты частенько путаешь личное с общественным.