Большое путешествие двух запутанных частиц

К двадцати шести я получил должность заместителя при заведующем гаражом нашего завода, чему весьма обрадовался. Зарплата увеличилась, я совмещал работу водителя и новую. Получалось! Купил автомобиль, подержанную Тойоту. Какое же это счастье, ехать куда пожелаешь! На выходных, навестив родителей, я бросал на заднее сиденье старый отцовский бинокль, пакет с бутербродами и водой, книжку, например, Карла Сагана "Голубая Точка. Космическое будущее человечества" и ехал в Должанскую с ночевкой. Искупавшись в море или прогулявшись по пляжу (в зависимости от сезона), читал до заката, а затем вглядывался в ночное небо. Это не может надоесть! Когда в поле зрения попадала Венера я испытывал прежнее щекочущее чувство всемогущества. Лежу на острых ракушках, слушаю шелест меотийского прибоя, играючи пронзаю взором пространство, а с Венеры шлют привет железные земляне – советские "Веги", "Венеры" и американские "Пионеры"! Они где-то совсем рядом, по ним ползают венерианские животные… По крайней мере, Саган, в отличие от Шкловского, во внеземной жизни не сомневался. Эх, космос! Как же ты велик для нас, если даже "Голубая точка" кажется людям большой. Как бы далеко не захотела уехать Ритка, она всегда будет всего лишь в точке. Неужели не понимает?

Младший брат поступил в университет на факультет прикладной информатики. Ежемесячно, в тайне от родителей, я передавал ему немного денег, памятуя о своем голодном студенчестве. Хорошо что времена изменились! Сестренка оформлялась в настоящую красавицу, мы все ее немного баловали.

Президент по телеку обещал прорыв и стабильность, в обиход населения прочно вошли кредиты, в Ейске загнулись остатки промышленности, базар превратился в градообразующее предприятие, зато город цвел и пах как курорт. Сотовые телефоны и компьютеры совершенствовались с поразительной скоростью из-за чего на меня с моим Сименсом стали косо посматривать девчонки на улицах.

Наконец-то Лёнька с Надюхой назначили день бракосочетания. Странно, подумалось тогда, столько лет откладывали, то ссорились, то мирились, а теперь ни с того ни с сего – свадьба. Зачем? Окружающие уже привыкли к их статусу вечных кандидатов! Это, конечно, шутка, но Вика накануне свадьбы поделилась аналогичной мыслью. Только ей было не смешно.

Меня пригласили свидетелем.

Лёнька работал в прокуратуре, связей стареющих родителей хватило для трудоустройства. Надюха осваивала косметическую отрасль: красила клиенткам ногти, стригла, отпаривала натоптыши, называя это мудреными словечками– шугаринг, пилинг и прочее, собиралась открыть собственный салон красоты.

Свадьба состоялась в сентябре две тысячи пятого и получилась нервной. Лёнька в окружении франтоватых дружков, которых я прежде не видел, постоянно отлучался от банкетного стола за кафешку. Возвращались они с красными глазами в приподнятом настроении, бестолково хихикая, чтоб вскоре снова откланяться. Надюха со свитой подружек охотилась на суженного и периодически плакала. Гостям маневры молодых быстро надоели, торжество покатилось в автономном режиме – народ сам по себе пил, произносил тосты и плясал, в этой кутерьме невеста бродила как в заколдованном лесу, разыскивая жениха.

Поначалу, я пытался вмешиваться: увещевал Лёньку, успокаивал Надюху, но скоро убедился в тщетности усилий. Оставалось неловко сидеть в одиночестве (свидетельница подцепила одного из Лёнькиных дружков и тоже пропадала за кафешкой) и время от времени отдуваться на конкурсах. Спасибо Вике, была рядом. Мы с ней лихо танцевали, она помогала в организационных моментах, подменяя выбывшую свидетельницу…

18

Брак Лёньки и Надюхи протянул совсем недолго. Меньше чем через год всем стало ясно, что он при смерти. Доживает в конвульсиях, безобразно. Леньку уволили из прокуратуры за дебош в ночном кабаке где он разбил нос какому-то судье. Видимо, увольнение надломило Моисеева, он стал пьянствовать не просыхая, вымещал злобу и бессилие на жене.

Однажды, возвращаясь домой, я встретил у подъезда ее маму. Тетя Лена караулила именно меня, потому как едва завидев, устремилась навстречу. Вообще-то, Надюхиными родителями давно не доводилось общаться накоротке, они отдалились от нашей «простой» семьи едва «встав на ноги». Даже удивительно, как мою кандидатуру одобрили в свадебные свидетели? Видимо беда заставила тетю Лену отбросить высокомерие. Она обратилась ласково и тут же запричитала:

– Не знаю уже к кому идти! Ты ведь дружком на свадьбе у них был, на тебя вся надежда! Лёнька Надю ударил и уехал в кабак, а она лежит в спальне Викиной, ни жива ни мертва! Боюсь руки на себя наложит! Поговори с ней, успокой!

Рукоприкладство дело серьезное. Подумалось, что Надюха непривычная к грубости действительно может опрометчиво натворить чего. Я согласился.

Мы пришли в их квартиру и тетя Лена позвала дочь. Надюха вышла из спальни в длинном домашнем халате, с растрепанными волосами и темными кругами под глазами. На оханья матери отреагировала раздраженно, попросив ту прогуляться. Я удивился такому отношению, но промолчал. Мы остались одни.