Большое сватовство или как найти тысячу и одно приключение (СИ)

— Нет, но как можно быть таким упрямым? — не слушая меня, продолжила рассуждать сестренка. У меня складывается ощущение, что она специально приходит ко мне поговорить с собой.

— С чего ты взяла?

— Он постоянно лезет со своими советами! А мне они не нужны, особенно в тот момент, когда под вопрос ставятся мои собственные навыки.

— Ты не думала, что это может быть проявлением каких-то чувств?

После этой фразы Розали замолчала и повернула голову ко мне, сравнив взглядом с землей. Все, понял, молчу.

Мне хватило пары минут, чтобы уяснить, о чем она собирается рассуждать — Реддл ставит под сомнение ее навыки. Под ее монотонный, но эмоциональный монолог, я невольно стала вспоминать Эллу, из-за чего становилось плохо.

Понятия не имею, что именно так повлияло, но следующие два дня я с этого чердака не высовывалась. Точнее не так, маршрут был прост: спальня-ванная-кухня-библиотека-чердак. Ни с кем кроме домовых или Розали не пересекалась и плевать, что там думает папочка.

На третий день приперся Фрэнк (кто ему сдал наше тайное местечко?), прошелся своими ногами по моему деревянному полу и велел собираться в Косой переулок. Оггюст приглашает всех на прогулку, да и чтобы поздравить Эйлин с приобретением волшебной палочки, а мне письмо из Хогвартса пришло.

Этот человек, почему-то именующийся моим братом, не хотел слушать ничего, а когда я начала сопротивляться, отдал в распоряжение домовикам. А тем я походу основательно надоела, так что они засунули в рот кляп и стали суетиться и бегать вокруг. Предатели. И ведь даже если захотеть, можно их понять. Но с кляпом во рту это было проблематично.

— Выглядишь ужасно, — поделилась Розали, зашедшая в комнату. Эльфы как раз занимались прической, повязав мне руки.

Промямлив в ответ что-то нечленораздельное, я отвернулась, за что домовичка дернула волосы, да так, что искры из глаз посыпались. Не поверю, если кто-то скажет, что они хозяев обожают. Как у меня волосы на месте остались, понятия не имею.

— Зато посмотри, наконец, из дома выйдешь. Кстати, может объяснишь, что именно заставило сидеть эти несколько дней почти не вылезая на чердаке?

И правда, что? Мне было плохо, но отчего? Я сама себя не понимаю. Какого черта я сидела не высовываясь на чердаке, когда жизнь блещет здесь, внизу. Я… совершенно не понимаю. А еще, кажется, запуталась в себе. Черт. Докатилась, называется, до прекрасной жизни.

Но вновь разговаривать я не торопился, так что вопрос сестренки повис в воздухе, щекоча нервы кончиком гусиного перышка.

— Оггюст на Эйлин ведь и правда женился. Жаль, ты не слышала, как она при родителях распиналась, говоря, что так нельзя и это вообще незаконное похищение. А потом лорд Принц важно поднялся, оглядел всех собравшихся и заявил, что на этот брак добро дает. Элеонора, как ты знаешь, с ним в таких ситуациях не спорит, вот и тут промолчала. Не женщина, а пример для подражания.

Я подняла брови, ожидая продолжения, но сестренка лишь хитро улыбнулась, вытянув перед собой руки и будто увлекшись тем, как по ним плясали лучи солнца.

— О тебе Антонин, кстати, спрашивал.

Я резко дернула головой, получив от эльфийки, но Розали злым взглядом прожигать не перестала. Терпеть не могу разговоры о нем, пусть даже и не поднимает эту тему!

Больше она ничего не сказала. Не понимаю, зачем тогда приходила? Если молчать, то могла вообще не говорить, а если нет, то порядок ее действий я совершенно не понимаю. Хоть домовичка больше не дергала, спасибо Мерлину, а то на третий раз я могла и расплакаться. Неуравновешенная стерва, помним ведь слова Майкнера.

— Только держи себя в руках, — напоследок прошептала она, человек, которого так же ошибочно называют моей ближайшей родственницей, перед тем как я увидела улыбающуюся Эйлин. Она улыбалась, а глаза так и светились. Значит ли это, что они с дядюшкой смогли найти общий язык? Если да, то я невероятна счастлива и рада за них.

Не сдержавшись, я кинулась и крепко обняла ее. Уже-не-Принц расхохоталась, невольно делая шаг назад лакированной туфелькой.

— Если бы не ты, я убила Оггюста в первую брачную ночь, — с улыбкой шепнула она. — Помнишь вазу? Синяк на всю шею растекся. Было кощунством что-то добавлять, так что…

— Обращайся, дорогая, — я тоже подмигнула, впервые почувствовав себя хорошо. И если подумать, все и правда из-за Антонина.

— Мы идем или нет? — противный голос Эллы резанул по уху, да так, что у меня на лице непроизвольно появилась гримаса отвращения. А ведь булавки мы с Фрэнком так и не купили.

— Не волнуйся, дорогуша, ты хоть и стареешь, но пока незаметно, — не удержавшись едко произнесла, а потом махнула рукой в сторону дядюшки. Это было чем-то вроде приветствия.

— Раз все в сборе, пора идти, — Фрэнк взял Диану под руку, выводя из дома.