Большой букет по старой моде

Грустная пора, с утра плаксивая,
Для дождинок не найти платка.
Роща опадает молчаливая,
Кружит лист порывом сквозняка.
И ковром цветастым тихо стелется
Радугой беспечной по земле:
«Красота спасёт людей, – надеется.
Пусть поменьше гибнут на войне».

Падают солдаты в листья красные,

В листопаде кровь не так видна.
Бьют орудья с чем-то несогласные.
Только смерть погибшим не страшна.
Ангел собирает жизни павшие,
Без ранжира званий ставит в строй,
Души, чтобы не были пропавшими,
И в бессмертье списаны войной.

Божий полк в дождях стоит без знамени

И не ищет на земле врагов.
Время лечит, вытравит из памяти
Ненависть звериную фронтов.
Полк уходит в небеса дождливые,
Маршем, разрывая облака.
Ливни без указки торопливые
Смоют кровь с опавшего листка…

Кино

Я снимаю фильм многосерийный:
«Жизнь без боли» – новое кино.
Беспардонный, точно – беспартийный
И житейским принципам назло.
Сценаристом стал без миллионов,
И премьерный мне не нужен шум
С ядом журналистских скорпионов
И в софитах микрофонный бум.

Я снимаю фильм многосерийный,

Честный, без показа пошлых сцен.
Не бюджетный, в сценах – комедийный,
Без крутых дублёров, без подмен.
От предательств в буднях – сам страдаю.
Но напившись, не ищу петлю.
В Англетере сразу вспоминаю:
Не Дункан… С надеждой жизнь люблю.

Я снимаю фильм многосерийный

Из вчерашних прожитых новел.
Бог подскажет мне сценарий длинный,
Где в финале не найдёт прицел.
Просто поперхнусь последним шагом,
Рухну, задохнувшись за чертой,
Не узнав все прелести аншлагов,
Не вкусив, что значит слыть звездой.

Я снимаю фильм многосерийный,

Вырезаю сцены без любви,
Выстрелов не будет орудийных
И побед коварных на крови.
Править можно словом, а не мукой,
Пронеся свой крест, забыв про боль.
Жизнь-кино снимать – совсем не скука.
И твоя важней на съёмках роль…

В красоте всегда есть Божьи мысли

Я люблю с дождями листопады
И коврами красную листву.
Так хочу, чтоб люди были рады
Даренному с неба волшебству.
Собирали листья голых клёнов,