Большой, маленький

ОТВЕТСТВЕННОСТЬ Возвращаясь домой в обход, с сумкой и четырьмя подстреленными птицами, поеживаясь от вечернего холода, они коснулись темы, которая и раньше не давала Смоки покоя: ему приходилось видеть развалины наполовину выстроенных сооружений в окрестностях, дома, церквушки теперь покинутые, но раньше видимо, выстроенные с какой-то целью. И что это был за старый автомобиль, заброшенный и ржавеющий посреди поля? Автомобиль был очень старый; должно быть, он стоял там уже лет пятьдесят. - Форд, модели Т, да? - спросил доктор.- Это машина моего отца. Не теряя автомобиль из виду, они остановились у каменной стены и, прежде, чем перебраться через нее, достали фляжку, чтобы сделать по глотку, как поступают все охотники. - Когда я подрос,- рассказывал доктор, вытирая рот рукавом,- я начал спрашивать, откуда я взялся. Ну, я узнал от них об Эми и Августе. Но видишь ли, Эми никогда не хотела, чтобы произошло то, что случилось, она старый друг семьи. Хотя все и так все знали, и Крис Вудс тоже и она всегда плакала, когда я приходил навестить ее. Виолетта, казалось, совсем забыла Августа, хотя ты никогда не знал ее. Нора просто говорила: он сбежал. Он засунул фляжку за пояс. - Как-то я набрался смелости и спросил Эми об этой истории, но она только покраснела - и все. Август был ее первой любовью. Некоторые люди никогда не забывают первую любовь, правда? Я этим даже горжусь в какой-то мере. - Так думают влюбленные дети,- заметил Смоки. - Я был уже в возрасте, когда ты захотел увериться во всем этом,продолжал доктор,- ну, кто ты такой, в конце концов. Ну, ты знаешь, как это бывает.- Смоки не знал. - Я подумал: мой отец исчез без следа. А нельзя ли и мне сделать то же самое? Может быть, это у меня тоже в крови? И может быть, если я найду его после кто знает каких приключений, я заставлю его признать меня. Я сожму его плечи руками и скажу ему: я твой сын. Он откинулся на спину и уныло присосался к фляжке. - Ну, и вы сбежали? - Да, вроде как. - Ну, и что? - Мне не удалось далеко убежать. Но успел получить докторскую степень, хотя у меня никогда не было достаточно практики; я посмотрел Старый Свет. Но я вернулся. Он смущенно улыбнулся. - Думаю, они знали, что я вернусь. Софи Дэйл знала. Она этого и не скрывает. - Вы никогда не нашли своего отца,- полувопросительно сказал Смоки. - И да, и нет.- Он смотрел на стога сена в поле. Скоро поле превратится просто в холмистую землю, где ничего не растет.- Я думаю, что это правда, что, хотя мы и отправляемся далеко от домов поискать счастья, но находим то, что ищем у себя, в двух шагах от дома. А в это время за ними наблюдал луговой мышонок, замерев без движения в своем тайничке в каменной стене. О чем это они? Он принюхивался к отвратительному запаху крови, исходившему от них, смотрел, как двигались их рты, как будто они поглощали огромное количество пищи, но они ничего не ели. Он присел на корточки на мягкой подушке из лишайника, как с незапамятных времен делали его далекие предки и удивлялся, быстро подергивая носиком и поводя глазами, прислушиваясь к звукам, которые издавали два пришельца. - Не стоит вникать в это слишком глубоко,- сказал доктор.- В то, что уже произошло и ничего нельзя изменить. - Нет,- слегка осуждающе отозвался Смоки. - Мы,- продолжил доктор и Смоки задумался над тем, что он имел в виду под словом "мы",- мы имеем свою ответственность, и не следует просто отправляться на поиски и не обращать внимания на других, которые что-то хотят или в чем-то нуждаются. Нужно думать о них. Так и не додумав свои мысли до конца, луговой мышонок уснул, но тут же проснулся, когда два больших существа встали и стали укладывать свои непонятные принадлежности. - Иногда мы не все понимаем,- сказал доктор с таким видом, как будто он постиг эту мудрость после многих потерь.- Но мы вынуждены играть свою роль. Смоки выпил и закрутил фляжку. Собирался ли он действительно отказаться от своей ответственности, выбросить свою часть сделать чтото ужасное и неприятное самому себе? То, что вы ищите, находится рядом с вами: в данном случае это плохая шутка. Он не мог ответить на это и не было никого, у кого бы он мог получить ответ, он знал только одно: он устал от борьбы. Но как бы то ни было, подумал он, это случалось в мире уже не один раз. Не он первый, не он последний.