Большой материк естественной жизни

Только нужно, непременно нужно, чтобы, строя жизнь, он твердо знал, в чем ее высшее назначение, и не ошибался, как не ошибается, зная свое высшее назначение, Белый Клык. И чтобы не принимали люди за высшее назначение ни мечты о миллионах, ни страсть к авантюрам, ни гнет над теми, кто их слабее, ни высокомерие к тем, кто от них зависит. Ни многое другое, что перевидал Белый Клык, прежде чем найти приют под жарким калифорнийским солнцем.

Вот о чем написана эта повесть: о назначении, которое каждый должен для себя ясно определить, чтобы потом от него уже не отступать, не отклоняться. И о том, что природа сурова, даже жестока, но добра в ней все-таки больше, чем зла. И о равенстве всего живого перед лицом ее законов, ее гармонии. И о преданности, самопожертвовании, настоящем товариществе, настоящей любви.

А первым читателям казалось: перед ними лишь занимательный рассказ про то, как живут волки и как один из них стал ручным, домашним. Конечно, и про это тоже. Но не только про это. Писателю мало этого - лишь с достоверностью передать разные события, приключающиеся с его персонажами: людьми или животными. Тогда получилась бы не литература, а просто интересное чтение. Литературой оно становится, если за точными и увлекательными описаниями светится серьезная, большая мысль и чувствуется значительный конфликт. Так всегда происходит в книгах, посвященных животным, когда их создают действительно талантливые люди. Художники. Писатели в истинном значении слова.

Сетон-Томпсон, например, изучил привычки самых различных животных и птиц до последних тонкостей. Когда он писал о куропатках и бультерьерах, о лисах и койотах, о кроликах и синицах, читатели поражались, до чего наблюдателен автор, в какие сокровенные тайны природы удалось ему проникнуть. Обо всем он повествовал так, словно бы в какой-то другой своей жизни сам успел побывать и вороном, и лисом, и голубем, и медвежонком. В мельчайших подробностях знал он, как устраивают его герои свое жилье, и как выводят потомство, и как добывают корм, и к каким при этом прибегают хитростям, и как удается им обмануть врагов.

Да и неудивительно: он ведь был ученый, десятки лет наблюдал за многими обитателями канадских лесов, от зари до зари пропадал на биологических станциях и в заповедниках. Все увиденное он заносил в свой дневник натуралиста. Записи шли в дело, когда он садился писать рассказы.

Зоолог в этих рассказах чувствуется постоянно. Присмотритесь: герои Сетона-Томпсона не похожи друг на друга - то гигантский серый медведь Уэб, то скромная кошка, прозванная Королевской Аналостанкой, то мудрый лис Домино, то невзрачная желтая дворняжка Вулли, - а жизнь у них складывается примерно одинаково. Все они познают мир, чутьем и разумом прилаживаются к его порядкам. И все - одним и тем же способом. А вернее, тремя способами. Сначала полагаются на опыт предков, накопившийся за многие века и сделавшийся инстинктом, который оберегает их от опасностей, пока они еще не выучились правилам жизни. Потом начинают учиться у родителей, у взрослых, если только выстрел азартного охотника или несчастная встреча с более сильным и изобретательным врагом не оставит их сиротами еще в младенчестве. И раньше или позже для каждого приходит пора, когда нужно полагаться лишь на собственные знания, опыт, силу, сноровку, а главным образом на свое шестое чувство, подсказывающее, откуда придет угроза и беда.

Тогда для них решается все. Жить или погибнуть. И как жить. Независимо, гордо, встав во главе стаи и без опаски обходя свои владения, на которые иной раз не посягнет даже человек. Или таясь от всех, в вечном страхе, в муках голода, в ожидании неминуемой скорой смерти - от пули, от яда, от нападения коварного и немилосердного противника.

Сетону-Томпсону нравились цельные, по-своему выдающиеся герои. Он повествовал о животных и птицах, которые прославились, вошли в предание. Так стала легендой физическая мощь Уэба. И мудрость ворона Серебряное Пятнышко. И резвость голубя Арно, в давние времена, когда еще не работал телеграф, доставлявшего записки, от которых зависело спасение людей. И бег кролика Джека, легко уходившего от самых знаменитых гончих псов.

Он как будто описывал биологический процесс, а выходили у него характеры - и какие яркие, какие запоминающиеся! Вот хотя бы Красношейка. Это был петух-куропатка, о котором говорили на много миль кругом. Таким умом он отличался. Так ловко уходил от преследований охотника Кэдди, под конец уж ни о чем другом и не думавшего, только бы его изловить.

Грустная это история. По ней, конечно, можно очень хорошо понять, что такое производимый природой отбор. У Красношейки была дюжина братьев и сестер, и никто не выжил. Одни оказались слишком слабы, чтобы вспорхнуть, когда подала предупреждающий сигнал мать. Другие - слишком упрямы, чтобы провести ночь на ветке, а не на земле, как привыкли. Третьи - слишком любопытны, чтобы спрятаться, увидев незнакомую поблескивающую палку в руках незнакомого двуногого существа и не догадавшись, что это человек целится в них из ружья.