Читаем Большой план апокалипсиса. Земля на пороге Конца Света полностью

Так вот, Джеймс Ротшильд Герцену не отказал, напротив, вступился за бунтаря, засучив рукава. Помощь пришлась весьма кстати, поскольку злопамятный российский самодержец велел наложить арест на российские капиталы Александра Ивановича. Далее случилось нечто из ряда вон. Революционер передал ценные бумаги Ротшильду, тот отсыпал взамен вожделенную валюту. Однако, когда представители могущественного банковского синдиката предъявили ассигнации к оплате в России, их ожидал отказ, император Николай I закусил удила, что с ним частенько случалось. «Я помню, — вспоминал впоследствии философ и революционер, — удивление в бюро Ротшильда при получении такого ответа. Глаз невольно искал под актом тавро Алариха или печать Чингисхана. Такой шутки Ротшильд не ждал даже от такого известного деспотических дел мастера, как Николай». Видимо, основательно тогда перетрясло выдающегося революционного мыслителя, но, к счастью, все разрешилось благополучно. Благодаря всемогущему Ротшильду, который, в свою очередь, взбеленившись, через своих представителей в Питере довел до сведения российского канцлера и министра иностранных дел графа Нессельроде, что ему надлежит крепко «подумать о последствиях отказа, особенно странного в то время, когда русское правительство хлопочет заключить через него новый заем».[486]

К этому исключительно важному для Николая кредиту, упомянутому поверенным банка Ротшильдов Гассером, мы еще вернемся страницей ниже (не получи Россия заем, и не было бы Крымской войны, поскольку по казне гуляли сквозняки), а сейчас снимем остроту с вопроса «а где же я, собственно, буду столоваться», которым в ту пору, вероятно, задавался Герцен. Повторюсь, с вмешательством Ротшильда дело не просто сдвинулось с мертвой точки, а вообще пошло как по маслу. Посрамленный российский император поджал хвост и включил задний ход, «революционеру» перечислили всю затребованную сумму до копейки. По словам самого Герцена, «через месяц или полтора тугой на уплату петербургской 1-й гильдии купец Николай Романов, устрашенный конкурсом и опубликованием в «Ведомостях», уплатил по высочайшему повелению Ротшильда незаконно задержанные деньги с процентами и процентами на проценты, оправдываясь неведением законов, которых он действительно не мог знать по своему общественному положению». Во как…

Полагаю, после того случая великий мыслитель сообразил, что именно деньги правят миром, а всяческие самодержцы — это так, для блезиру. Сегодня есть, а завтра нет…

14.3. За чей счёт банкет?

Перейти на страницу:

Все книги серии 2012. Апокалипсис

Большой план апокалипсиса. Земля на пороге Конца Света
Большой план апокалипсиса. Земля на пороге Конца Света

Ярослав Зуев продолжает 20-летние исследования, начало которых освещено в издании «Проект Земля» (2010), одной из самых успешных книг последнего времени по теме расследования загадок прошлого и альтернативной истории. В новой книге автор с помощью уникальной методики открывает в истории человечества особые реперные точки, где особенно заметны следы коррекции, вследствие которой исторический процесс каждый раз сворачивал в определенное русло, куда, по идее, мог и не сворачивать, если б его слегка не подтолкнули. Многие события прошлого встают в параллель с реалиями сегодняшнего дня, что заставляет задуматься о Великом Спектакле, зрителями которого — хотелось бы верить, что не последними, — мы все становимся. «Есть ли у нас шанс перестать быть марионетками в «натруженных руках» непонятной Закулисы?» — вот вопрос, ответ на который автор ищет вместе с читателями на страницах этой книги.

Ярослав Викторович Зуев

Публицистика / История / Политика / Эзотерика, эзотерическая литература / Эзотерика / Образование и наука

Похожие книги

Что такое социализм? Марксистская версия
Что такое социализм? Марксистская версия

Желание автора предложить российскому читателю учебное пособие, посвященное социализму, было вызвано тем обстоятельством, что на отечественном книжном рынке литература такого рода практически отсутствует. Значительное число публикаций работ признанных теоретиков социалистического движения не может полностью удовлетворить необходимость в учебном пособии. Появившиеся же в последние 20 лет в немалом числе издания, посвященные критике теории и практики социализма, к сожалению, в большинстве своем грешат очень предвзятыми, ошибочными, нередко намеренно искаженными, в лучшем случае — крайне поверхностными представлениями о социалистической теории и истории социалистических движений. Автор надеется, что данное пособие окажется полезным как для сторонников, так и для противников социализма. Первым оно даст наконец возможность ознакомиться с систематическим изложением основ социализма в их современном понимании, вторым — возможность уяснить себе, против чего же, собственно, они выступают.Книга предназначена для студентов, аспирантов, преподавателей общественных наук, для тех, кто самостоятельно изучает социалистическую теорию, а также для всех интересующихся проблемами социализма.

Андрей Иванович Колганов

Публицистика
Свой — чужой
Свой — чужой

Сотрудника уголовного розыска Валерия Штукина внедряют в структуру бывшего криминального авторитета, а ныне крупного бизнесмена Юнгерова. Тот, в свою очередь, направляет на работу в милицию Егора Якушева, парня, которого воспитал, как сына. С этого момента судьбы двух молодых людей начинают стягиваться в тугой узел, развязать который практически невозможно…Для Штукина юнгеровская система постепенно становится более своей, чем родная милицейская…Егор Якушев успешно служит в уголовном розыске.Однако между молодыми людьми вспыхивает конфликт…* * *«Со времени написания романа "Свой — Чужой" минуло полтора десятка лет. За эти годы изменилось очень многое — и в стране, и в мире, и в нас самих. Тем не менее этот роман нельзя назвать устаревшим. Конечно, само Время, в котором разворачиваются события, уже можно отнести к ушедшей натуре, но не оно было первой производной творческого замысла. Эти романы прежде всего о людях, о человеческих взаимоотношениях и нравственном выборе."Свой — Чужой" — это история про то, как заканчивается история "Бандитского Петербурга". Это время умирания недолгой (и слава Богу!) эпохи, когда правили бал главари ОПГ и те сотрудники милиции, которые мало чем от этих главарей отличались. Это история о столкновении двух идеологий, о том, как трудно порой отличить "своих" от "чужих", о том, что в нашей национальной ментальности свой или чужой подчас важнее, чем правда-неправда.А еще "Свой — Чужой" — это печальный роман о невероятном, "арктическом" одиночестве».Андрей Константинов

Александр Андреевич Проханов , Андрей Константинов , Евгений Александрович Вышенков

Криминальный детектив / Публицистика